Жанна. Может быть… А может, все это было ложью, даже наверное – ложью, враньем! А потом все пришло в гармонию, я ушла, стало незачем врать – и отсюда молчание?
Кен. Я не понимаю.
Жанна. Скажите, Кен… Вы любите Барбару?
Кен. Вот что, Жанна…
Жанна. Но я ведь слышала каждое ваше слово, смотрела на ваше лицо! Нет, послушайте, вы же любили ее! И я так страшно завидовала вам и ей – беспомощным овощам, которые умудрялись любить – любить! – не имея возможности даже поцеловаться! Или что же – вы врали? Врали, пока верили, что она такой же овощ, как и вы, да? А потом врать стало не нужно, и вы…
Кен. Врал не я. Врала она, черт бы побрал вас всех с вашими истериками! Слышите? И вы сейчас тоже лжете! Вот что убивает любовь – есть она на самом деле или только зарождается. Ваша бабья бессмысленная ложь!.. И благословен будь бедный тупой Джайлз, он избавился от вас – и имеет шансы нормально жить. Уходите, Жанна, я не понимаю вас. Я не хочу вас слушать…
Входит Джайлз. Он катит перед собой сервировочный столик с завтраком.
Джайлз (взволнованно). Вы не смеете… (Берет себя в руки.) То есть… Кен, прошу вас удержаться от оскорблений. Ты зря пришла, малышка, если узнает доктор Хатлесс…
Жанна. Дай я посмотрю на тебя, Джайлз… Ты похудел, тебе это идет.
Джайлз (беспомощно). Жанна, прошу тебя…
Жанна. Нет, это я прошу тебя. Дай мне закончить. Уйди и не подслушивай, мне нужно всего пару минут, прошу, уйди.
Джайлз застывает в нерешительной позе.
Кен. Джайлз, не смейте уходить. Это бессмысленный разговор, и мне пора мыться.
Жанна. О’кей, я могу и при нем. Я должна сказать вам, что Барбара…
Кен и Джайлз (хором). Нет!
Жанна. О’кей. Зря я сюда пришла. Я ухожу. Забавно, Кен, вы уверены, что выздоравливаете…
Уходит.
Джайлз делает несколько шагов следом.
Джайлз. Я только…
Кен. Да бросьте вы, дружище. Ей-богу, пусть идет. Мне нужно умыться.
Джайлз останавливается. Потом подходит к тумбочке и достает оттуда бритвенный прибор, пару полотенец.
Несет все это за ширму. Возвращается, помогает Кену перебраться в кресло.
Ноги не слушаются Кена, но он выглядит вполне довольным.
Джайлз катит его за ширму. Пересаживает его на унитаз.
Кен. Ох… Разговоры о любви несносны, когда так страшно хочется писать, правда, дружище?
Джайлз (отсутствующе). Да, Кен.
Кен. Ну, а сейчас я попробую сам спустить воду, а, Джайлз, каковы мои шансы? Сколько ставите?
Джайлз. Конечно, сэр.
Кен выворачивает руку и пытается нажать на рычаг, но у него ничего не выходит. Он добродушно смеется.
Кен. Ну, ничего, ничего. Завтра получится. Давайте-ка переберемся в кресло.
Джайлз. Еще бы…
Кен. Вот черт. Он оглох. Джайлз!!
Джайлз. А? (Приветливо улыбается.) Вы готовы? Перебираемся! И раз, два!
Пересаживает Кена в кресло и подвозит к раковине. Взбивает пену, подает Кену помазок. Тот бреется, потом чистит зубы.
Кен. И чего такого она собиралась мне сообщить о Барби?
Джайлз. Ровным счетом ничего, Кен.
Кен. Я был прав, она приходила просить у меня денег. Это ведь ясно.
Джайлз. К сожалению, Кен. Это так и есть.
Кен. А что нового от доктора? Я ведь прибавляю с каждым днем, верно?
Джайлз. Да, безусловно. Доктор Хатлесс очень доволен результатами, Кен. За последние три месяца…
Кен. Ну точно, три месяца. Три, как все это случилось, и я уже почти забыл… И тут является эта ваша Жанна, черт бы ее…
Джайлз. Сэр, прошу вас.
Кен. Но вы же сами слышали – является и начинает обвинять меня в том, что я… Люблю ли я Барби? Ах, черт меня возьми, люблю ли я Барби! И я еще и тупое животное, вот ведь как! И лгун, и аморальный тип!.. Послушайте, а что она хотела мне сказать про Барбару?
Джайлз. Ваша щетка, Кен. Не забудьте работать кистью – это важно.
Кен (с набитым пастой ртом). Я работаю, работаю, черт меня дери! Конечно, когда все это случилось, у меня был дьявольский стресс, и я чуть не впал в кому. А потом заработала правая рука, и я, ей-богу, был даже благодарен Барбаре, но зачем было врать, ломать комедию целых два месяца? Сказала бы сразу – и нет проблем! А то ведь – любовь! Любовь, мать твою, а, Джайлз?.. Что Жанна хотела сказать про Барбару? Вы бы узнали у нее, а, старина? Как-нибудь аккуратно, не ссылаясь на меня, а?
Джайлз. Мы не общаемся с Жанной, Кен, мы расстались.
Кен (вытирает лицо). Ну да, ну да. Что мне сейчас по-настоящему нужно, так это Кэти, ее массаж и обворожительный бюст. Ха-ха… Кстати, почему вы мне не сказали о том, что расстались с Жанной?
Джайлз (изумленно). Я – вам?! Ну, мы с вами все-таки не…
Кен. Да ладно, не объясняйте…
Джайлз отвозит его к кровати и двигает к нему столик. Кен начинает завтракать.
И все же интересно. Мне вы могли бы…
Джайлз. Вам?! (Разом, неожиданно и страшно меняется в лице и сбрасывает с себя всякую любезность.) Вот чтоб я сдох, Кен! Ну, провалиться мне на этом самом месте – да что вы несете? (Резко разворачивает его к себе лицом.) Да мы разошлись только из-за вас! И ради Бога, не делайте вид, будто вы этого до сих пор не поняли!
Кен (изумленно качает головой). Ага, понятно. Сегодня такой день – все врачи двигаются мозгами. Ну, ясно – осень, обострения… Странный подход к подбору персонала у доктора Хатлесса, не правда ли, Джайлз?
Джайлз (в ярости, тихо шипит). Жанна была права… Тупое бесчувственное животное, вот вы кто!
Кен (злобно улыбается). Ну да. Теперь вы должны сказать, что хотите мне врезать.
Джайлз. Хочу!
Кен. Ну, а теперь быстренько извиняйтесь и не забудьте сообщить, что хотите со мной поговорить. Ну!
Джайлз (весь обмякнув, поворачивает коляску Кена к столу). Простите, сэр. Я сорвался. Жанна появилась так неожиданно… Вы ошибаетесь, я не собирался ни о чем говорить, но…
Кен (спокойно ест). Вы не собирались, так собираюсь я. Немедленно выкладывайте, что это на вас всех нашло?
Джайлз. Я… не знаю, что вам сказать, Кен.
Кен. Какого дьявола я виноват в том, что вы расстались?
Джайлз. Нет никакой пользы от этих разговоров. И, кстати, доктор считает, что…
Кен. Не заговаривайте мне зубы. В чем дело? Не будьте же тряпкой – вы ведь тоже доктор!
Джайлз. Малышке было трудно. Эта работа была не для нее. После того, что случилось три месяца назад…
Кен. Объясните же мне, черт возьми, как то, что случилось три месяца назад, могло повлиять на Жанну?! Ей было невдомек, что Барбара не парализована? Что все эти сеансы – сплошное вранье?! Ей-то что, а, Джайлз?
Джайлз. Она не считала их враньем, Кен. То есть она была уверена, что все мы врем, – я, она, доктор Хатлесс… Но то, что происходило между вами с мисс Барбарой, она считала правдой.
Кен. О!
Джайлз. Я лично считаю, что это был лишь повод, но когда вы отказались видеть мисс Барбару и наговорили ей все эти резкости, то Жанна была… как бы это сказать, ошеломлена. И когда я поддержал вас, то она просто ушла. Швырнула халат и ушла.
Кен. Ага. Ага. Ни хрена не понимаю. А, кстати, почему это вы меня поддержали, а, Джайлз?
Джайлз. Ну… У нас состоялся серьезный разговор с доктором Хатлессом, и он порекомендовал мне…
Кен. Прекрасно. Доктор порекомендовал поддержать меня. А вы-то что на самом деле думаете?
Джайлз (с трудом подбирая слова). Ну… Мисс Барбара была очень больна, Кен. И ей… Словом, ей вы были нужны не меньше, чем она вам… По крайней мере, так считала Жанна, если уж мы говорим о ней.
Кен. Так. Чушь собачья. Вы только что сказали, что это был лишь повод для ухода Жанны. В чем же, по-вашему, причина?
Джайлз. Я думаю…Я думаю, что она была влюблена, Кен.
Кен. В кого же? В доктора Хатлесса? Или в Барбару? Она лесбиянка?
Джайлз. В вас…
Кен. А-а!!! Чтоб я провалился! Джайлз, дружище, признайтесь мне откровенно – это психушка? Да? И вы все тут пациенты, ведь правда? Вы ведь никакой не врач, и у вас мания величия, а на самом деле вы – разносчик пиццы с Ковер-роуд, а? И доктор Хатлесс просто ветеран вьетнамской войны и сексуальный маньяк на пенсии, с навязчивым бредом о волшебной силе либидо! (В ярости отталкивает столик так, что он переворачивается.) Уходите к дьяволу, Джайлз, и позовите мне кого-нибудь не из буйных, умоляю вас! Хоть эту милашку Кэти с неопасным бешенством матки. Убирайтесь, пока я сам не свихнулся! Вон!
Джайлз быстро подбирает с пола еду и тарелки.
Уходит, что-то бормоча.
Что здесь происходит, а, мать твою? Что здесь происходит?!
Кен раскручивает коляску и делает несколько кругов по палате. Обессилев, застывает.
Барби… Зачем ты обманула меня? Мне тут не с кем и словом перекинуться. И я готов уехать к матери, хотя легче повеситься, чем жить с ней. Эта старая сволочь Хатлесс заявил, что нанял тебя случайно, но вовсе не жалеет, что все так получилось – я ведь стал двигаться! И я простил его, но не тебя. Нет, не тебя, моя милая шлюха, готовая за пару фунтов валяться голой с обездвиженной куклой… Что поделываешь, дорогая, хотел бы я знать… Как твой таксист?..
Некоторое время сидит неподвижно.
Плачет.
В палату входит Кэти. Она ослепительно сексуальна и всячески подчеркивает это. Плавно подходит к Кену и, не сгибая колен, нагибается поднять что-то, оставленное Джайлзом. Коротенький халатик обнажает все ее прелести.
Кэти. Мой хорошенький мальчик звал тетю Кэти? Ему пора сделать расслабляющий массаж?
Кен. Прелестный вид, крошка. Только трусики совершенно лишние.
Кэти. Фу, ну и гадости ты говоришь, Кен. Впрочем, я могу их и снять, если они так тебе мешают.
Кен. И это я говорю гадости… Помоги мне.
Кэти умело помогает Кену перелечь на кровать. Переворачивает его на живот, начинает делать массаж.
Кэти. Вау! Какая нежная спинка. Так и хочется сделать тебе тайский массаж, красавчик.
Кен. Так сделай, крошка, это ведь не запрещено.
Кэти. Всему свое время, сэр. Так не больно?
Кен. Больно… Ты ведь без лифчика, а, Кэти?
Кэти. Я могу себе это позволить, не так ли?
Кен. Послушай, Кэти… А где сейчас Барбара?
Кэти (на секунду останавливается, потом продолжает). Кто это – Барбара? Ого, красавчик, тебе уже мало меня одной?
Кен. Не придуривайся. Ты знаешь, о ком я.
Кэти. Не знаю и знать не хочу. (Наклоняется к его уху). Ты ведь чувствуешь мое тело, а, Кен? Сейчас мы закончим с массажем, и ты сможешь его потрогать, если захочешь…