ОН: А, ты опять всё опошлила. Да-да-да, это я научил тебя быть пошлой, извини. (пауза) Так что, вот, – бывает стыдно и обидно. Потому что больше той жизни у нас не будет. И чтобы как-то оградить себя от горьких чувств, начинаешь придумывать себе оправдание. Мол, всё не так уж и плохо, и кое-что хорошее в нашей жизни случалось, да и жена у меня, в общем-то, добрая, умная, красивая… И это, действительно, так! (пауза) Но! Я давно уже заметил, что когда начинаешь в человеке сознательно выделять положительные качества – какой он хороший, добрый, надёжный, как любит собак, кошек, маму и папу, – значит, что-то не так в твоих с ним отношениях.
ОНА: А почему ты не хочешь развестись? Если ты такой всё понимающий, прямо как гуру какой-нибудь, то почему не хочешь расправить крылья и уйти, улететь? Ведь ты создан не для быта, ты выше многих, у тебя есть то, ради чего ты можешь, хочешь и должен жить? А? Ну, почему бы тебе не уйти в свободное плаванье? Что-то держит?
ОН (вздыхая): Так получилось, что я женат. Причем, на тебе.
ОНА: Когда последний раз ты ощущал себя… нет, был моим мужем?
ОН: В настоящее время я женат условно с отбытием наказания в густонаселённой квартире.
ОНА: Я тебя отпускаю. Иди. Не думай обо мне. Ты свободен.
ОН: Да, заманчивое предложение – прожив какую-то жизнь, родив ребёнка, я освобождаюсь от… от быта!
ОНА: Именно так. И от всех обязательств. (потихоньку её ярость переходит в тихие слёзы).
ОН: Да, в мои годы я снова холостяк! Э-эй! Девчонки! (зовёт воображаемых девчонок) Я свободен! А впрочем, нет: я сниму комнату в классической коммуналке, в центре города, и впервые в жизни буду делать, что захочу. Так, а что я, собственно, хочу? Да-да, конечно же, и девчонки, и красное «токайское» – почему «токайское»? А, просто пришло в голову – я ведь делаю то, что хочу! Нет, девчонки и «токайское» – это хорошо, но хочется чего-то большего. Музыки? Ну, музыка, конечно, будет. Рок-н-ролл, естественно. Но что ещё? Да, высплюсь вволю, начитаюсь книжек, потом пойду бродить по городу – вспоминать те свои жизни, которые ассоциируются с любимыми местами моего города. Потом… пройдусь по друзьям. Да! Конечно, на целый день нырну в картинную галерею. Что ещё? Девчонки, «токайское»… А потом опять высплюсь… Нет, всё это при постоянном звучании рок-н-ролла… Но… Чего-то не хватает! А может, мне не хватает тебя? Нет, не наших ссор, выяснения отношений, не нашего быта, дрязг, прочей дряни, а просто – тебя.
ОНА (уже давно сидит и тихо плачет): Нет. Живи один.
ОН: Да, понимаешь, я мысленно уже пожил холостяком, и понял, что без тебя у меня ничего не получается. Слушай, а давай будем просто жить, как любовники. Освободим друг друга от обязательств, быта, придуманных правил и оставим только одно – ты и я.
ОНА (встаёт): Нет.
ОН: Почему?
ОНА: Поздно. Что-то сломалось. Ты знаешь, я опять пройдусь. Поеду к маме, навещу её, с доченькой побуду. А то когда мы вдвоём и разговариваем, так нервы расшатываются, что просто сил нет.
ОН: Понятно. Значит, я – холостяк?
(Она пожимает плечами и уходит)
ОН: Значит, холостяк. Хотел взять в любовницы собственную жену, но не получилось. Наверное, я не в её вкусе. Или она слишком хорошо меня знает. Но… шоу должно продолжаться! Музыка! Рок-н-ролл! (звучит рок-н-ролл) Меня отпустила жена в свободное плаванье! Я – один! Я дожил до самого заветного состояния, о котором не смел и мечтать – я свободен! Отныне я посвящаю свою жизнь рок-н-роллу! Та энергия, которую я получил от солнца, Бога, космоса – я не знаю от чего, но ту энергию я и должен потратить, кому-то отдать. Это как плата за жизнь. И я отдаю эту энергию рок-н-роллу! Стоп! (музыка резко стихает почти до нуля) Опять стоп… Я хочу быть честным, честным перед собой. Я должен сделать важное признание: после меня ничего не осталось. Рок-н-ролл? Но я, лично я после себя ничего не оставляю. Пели и играли другие. Я лишь слушал, ловил кайф и мысленно подпевал. Мысленно, потому что если бы человек без слуха пел в голос – рок-н-ролл бы точно умер. Да, я подпевал мысленно. Мысленно, но с чувством. (пауза) Я ничего не сделал. Коптил небо. Я даже не могу сказать, что я жил. Нет, я всё время стремился жить, а вот так, чтобы эту жизнь, её радости ощущать в полную силу, и чтобы другие благодаря тебе эти радости ощущали… Нет… Вроде, правду сказал. Признался в главном… Встать бы и пойти, ведь есть ещё время что-то изменить! (пауза) Нет… Ноги болят. Да и вообще… А может, вовсе и не рок-н-ролл надо было слушать? (тихо вступает «Прощание с Родиной») Бог весть. (очень долгая пауза) Нет! Я точно не смогу стать даже холостяком. Я стал бояться тех минут, когда болит сердце. Нет-нет, не болит, а когда просто его чувствуешь. Ощущаешь, что у тебя есть сердце…
(Он в изнеможении присаживается на инвалидную коляску, вытирает пот со лба, держится за сердце)
ОН: Фу, устал… Даже сердце побаливает… Это хорошо, значит, честно делал своё дело, какое бы оно ни было. Даже признание самому себе – это тоже дело, которое надо делать хорошо и честно. Это один из принципов рок-н-ролла – уж если делаешь что-либо, то делаешь это в полную силу, на полную катушку, вплоть до саморазрушения… Важно только, чтобы разрушая себя, ты что-то создавал, то есть воплощал себя во что-нибудь… Фу… (держится за сердце) Только я, похоже, так ни во что и не воплотился… Вот так вот… (пауза) Да, стал ощущать, как идёт время… Как? Очень просто. Часто забываю, какие из событий моей жизни когда происходили. Помню, ездил летом со старыми друзьями в лес на шашлыки, но не помню, когда ездил, в какое лето… В прошлом году, в позапрошлом?.. Или классный сейшн на квартире, в центре города – в какую из вёсен? Время, время… И всё-таки есть то, что выше времени – это наша добрая память о том, что было. Она не даёт времени победить нас. А самая добрая память, когда не остаётся уже ничего, – это всё-таки рок-н-ролл (сходит почти на шёпот, в бессилии растёкшись по креслу, высвечивается лучом прожектора). Когда мне совсем худо, и кажется, что впереди ничего нет и не будет, я закрываю глаза, сжимаюсь в тёплый комок самого себя… и… (совсем шёпотом) слушаю рок-н-ролл… и тогда… я… жив!.. («Прощание с Родиной» звучит чуть громче)
3.
(Он лежит на инвалидной коляске и спит. Входит Она)
ОНА: Ладно, не всё так грустно. Я тут подумала: ну, хорошо, наша жизнь сложилась так, а не иначе. И ты прав, наверное, что надо помнить всё хорошее, и нести это хорошее с собой. И конечно ты прав, что хранишь в себе эту вещь – рок-н-ролл. Это как мечта – она должна быть у каждого. Это как путеводная звезда. Тебе с ней легче, и хорошо. Вставай, хватит валяться. Эй! Мама сейчас привезёт нашу Анну, я ей позвонила. И мы мирно посидим втроем: ты, я и наша дочка. И послушаем твой рок-н-ролл. Эй! Вставай! Ты слышишь? Опять твои приколы: я к тебе подойду, нагнусь, захлопочу, а ты вскочишь, меня напугаешь…
(Он не двигается. Он уже не вскочит. Он мёртв. Постепенно понимание того, что что-то не так, приходит к Ней; поначалу Она не верит, потом не хочет верить, но потом понимает, и застывает с мёртвым лицом. И звучит фонограмма из середины спектакля)
ОН: Стоп! Но если любовь – это мечта, а быт – это киллер, то давай всегда будем выше этого быта, давай будем жить мечтой, это сложно, но нужно, и мы будем жить вечно!
ОНА: Я согласна!
ОН: И тогда этот страшный киллер по имени быт, если и выстрелит, то мимо! А мы будем танцевать рок-н-ролл! Пусть он стреляет, всё равно промажет! Рок-н-ролл жив!!! (выстрел; звучит «Прощание с Родиной»)
ЗАНАВЕС