Наталья Ворожбит
ДЕМОНЫ
Украинская народная драма
Славик – свой среди чужих
Нинка-Нина-Нинуля-Нинец – королева самогона
Иван Шпак – и смех и грех
Кожуха – свинячий палач
Лида – продажная женщина
Сергей Сергеевич – народный врач
Видьмы – три как одна
Поштарка с вестью
Сын Коля его жена и дочка
Селюки
Часть 1.
ЛЮБОВЬ.
Магазин Сельпо. За окном – поздняя осень. Монотонный дождь по стеклу. Толстая продавщица лениво растеклась по прилавку. На ней толстая кофта из скатавшейся ангорки. Шапка из ангорки. Из-под прилавка видны ноги в сапогах. Сапоги в резиновых галошах. На полу – вода. На лице – пустота.
Славик – худенький мужчина лет тридцати, с бородкой, в очках и грязной ветровке, стоит на верстаке и цементирует дырку в потолке. Лицо любознательное, но невыразительное.
ПРОДАВЩИЦА. Ну и шо ж было дальше, Славик?
СЛАВИК. Все, было… Мерз, голодал, узнавал людей… Пешком пол-Украины прошел. Ваша деревня мне особенно понравилась.
ПРОДАВЩИЦА (недоверчиво). А в Обуховке ты был?
СЛАВИК. Везде был. Везде чего-то не хватает, то речки нет, то магазина…
ПРОДАВЩИЦА. О, тогда тебе надо было в Сорочинцы – там речка, магазин и даже бар.
СЛАВИК. Там гор нет, я был там. Я люблю, чтобы горы, речка и люди хорошие… У нас на Байкале знаешь какие горы!
ПРОДАВЩИЦА. А жена у тебя на Байкале тоже есть?
СЛАВИК. Я давно там не был… А вы замужем, Лида?
ПРОДАВЩИЦА (отмахивается). О-ой! Шоб его разорвало то замужество!
Славик радостно смеется.
ПРОДАВЩИЦА. Зима скоро.
Славик перестает смеяться.
ПРОДАВЩИЦА. Обещают больше заморозки.
СЛАВИК (тихо, с мольбой). Не надо про зиму, Лида!
С грустью засаживает порцию цемента в дырку, выравнивает.
ПРОДАВЩИЦА. Как кончишь, я тебе налью.
СЛАВИК (категорически). Я не пью.
От этих слов в сельпо становится еще грустнее. Лида засмотрелась в окно, ее взгляд ничего не выражает … Прилавки тоже полупустые… Сыро, но пахнет хорошо – мукой, килькой, мышами и карамелью, и многим другим, из чего образуется хороший сельповский запах. Ноябрьский дождь никогда не кончится! – такое ощущение… Вдруг лицо Лиды начинает что-то выражать. Она глядит за окно и оживленно вскрикивает.
ЛИДА. О! Нинец приковылял!
СЛАВИК (вздрогнув). Какой нинец?
ЛИДА. Нинец!!!
С хриплым лязгом открывается дверь и в сельпо входит Нинец на одной ноге. Слева подмышкой у нее костыль, которым она браво управляет как собственной левой ногой. Собственная же левая находится в гипсе, а гипс – под синими яркими трениками с белой полоской.
Нинец – невысокого роста женщина лет 45-50-ти, лицо ее похоже на лицо индейского божка, вырезанного из дерева, но такая ассоциация могла придти в голову только Славику, который видел индейских божков в энциклопедии. Остальным ее лицо казалось изможденным и испитым. Острые черты, большие мешки под глазами, черные короткие волосы, стриженные криворуким мастером. На тонких губах – помада. Глаза – зеленые, – на таком лице казались темно-черными. Обвела присутствующих своим коронным взглядом и… поздоровалась.
НИНЕЦ. Ох, ебтить, Лидка! Так тебе тут хорошо с мужчинкой!
И словно весна ворвалась в сельпо! Словно веселый оркестр заиграл где-то в подсобке магазина, стряхнув с себя пыль и муку, разогнав всех мышей… Голос у Нинца прокуренный и звонкий.
ЛИДА. Ой, давненько не виделись!
НИНЕЦ. Это мы поправим!
Достает из кулечка четвертушку с самогоном и соленый огурчик. Славик обращает внимание на ее руки, сухие, скрюченные работой, со следами каких-то травм.
Подошла к Лиде, смачно поцеловала; эта толстая равнодушная продавщица вся сразу обмякла, порозовела и оживилась.
ПРОДАВЩИЦА. Вчера кильку привозили, так я тебе оставила. А это Славик, крышу делает… (Со значением.) Приезжий, из России!
НИНЕЦ (жеманно). Очень приятно. Нина!
СЛАВИК. Мне тоже очень приятно. Я тут… так сказать… Очень понравилась ваша деревня…
НИНЕЦ. Добро пожаловать! В нашем селе самые злые люди!
ЛИДА. Та перестань! Как везде!
СЛАВИК. Мне очень нравится!
НИНЕЦ. Значит по одной за знакомство.
ЛИДА. Он не пьет!
НИНЕЦ. А кто пьет? Никто не пьет! (Наливает ему, подает.) На, пей!
Всучивает Славику стакан, тот смотрит на него недоверчиво.
НИНЕЦ. Домашняя!
Славик протягивает стакан обратно.
НИНЕЦ (убедительно). Одноногой женщине нельзя отказывать.
Славик опрокидывает рюмку, самогон обжигает все его внутренности. Нинец и Лида с интересом следят за его сладкими страданиями. Нинец хватает огурчик, подает закусить.
НИНЕЦ. Ну, как? Вогонь?
СЛАВИК. Агонь!
Нинец забирает у него рюмку. Наливает Лиде. Лида легко выпивает, грациозно, как умеют полные женщины, отряхивается.
НИНЕЦ (томно). А мне кто нальет? Я ж не могу сама, как последняя…
Славик услужливо спрыгивает, наливает, подносит.
НИНЕЦ. Я пью за знакомство!
Выпивает по-мужски лихо. Тут же наливает Лиде, и, пока та пьет, Нинец достает из-под прилавка две буханки хлеба, пакет с килькой и что-то еще…
НИНЕЦ. Денег нет, сын приедет – отдам, запиши на мой счет…
ЛИДА. Задолбала! У меня уже ручка кончилась записывать!
СЛАВИК. Вы что, одна понесете? Не тяжело вам?
НИНЕЦ (умиляясь). Ой, скажи еще раз «что»! Ну, прошу тебя!
СЛАВИК (удивленно). Что?
НИНЕЦ. Ой, какая прелесть… не могу! (Окидывает его испытывающим взглядом.) Как кончишь, принесешь торбу мне домой, чтоб я не надрывалась.
ЛИДА. Та ему перезимовать негде!
НИНЕЦ. Э, не, пацан! Я не из таких!
СЛАВИК (храбро). Да не боюсь я зимы! Я же с севера!
НИНЕЦ. А вот это – по-нашему!
Оставляет сетку с продуктами на его совести. Кокетливо прищуривает глаз на прощание и уходит.
ЛИДА (снисходительно). Ой, эта Нинка! Настоящее чудо в перьях!
СЛАВИК (испугавшись). Она же не сказала, где живет?!
ЛИДА. В Глыбоком проулке. Красивое место! Я расскажу тебе…
***
Славик лежит на мешках в подсобке магазина. Барабанит дождь, Славик с увлечением читает книгу в красивой, яркой, хоть и потрепанной обложке. Но увлекательному чтению мешает голос Любы.
- От как пойдешь от магазина, то сразу свернешь направо на Советскую улицу, и будешь идти до конюшни. За конюшней начинается Глыбокий проулок. В первых двух домах никого нет, в третьем и четвертом живут… другие женщины, тебе туда не надо. А как раз пятый… да, пятый, с зелеными воротами – это будет твой. Дом из красного кирпича. Собаку Масквой зовут. Проходи, не бойся. Она на мужиков не гавкает.
***
Темная Советская улица. Как назло ни месяца, ни звезд, ни электричества… Славик неуверенно стоит на распутье, не знает куда пойти. Неожиданно перед ним возникает женщина.
ВИДЬМА (говорит медленно нараспев трескучим голосом). Здра-а-стуйте!
СЛАВИК. Ой, здравствуйте! А я вас не увидел… Вы, мне не скажете, где Нина живет?
ВИДЬМА. Нина?.. Ничого не бачу… А у вас акцент… Вы из России? Я в России институт кончала… А теперь туда и не съездишь… Так вы из России?
СЛАВИК (нетерпеливо). Да! Я русский.
ВИДЬМА. Ну и добре… Шо вы кажэтэ? Га?
СЛАВИК. Зеленые ворота, собаку Масквой зовут! Где это?
ВИДЬМА. А! Нина! Так я сейчас покажу… Темно как…
СЛАВИК. Темно… Так мне вправо или влево?
ВИДЬМА. Влево, влево…
СЛАВИК. Спасибо!
ВИДЬМА. Та нэма за що… (Исчезает в темноте).
СЛАВИК (делает несколько шагов влево, цепляется, куда-то проваливается, похоже, что в воду). Черт! Эй, женщина? Вы где? Куда влево?! Ну, что за люди…
***
Комната в Нининой хате. Чистота! Красота! Коврики, рушнички, пластмассовые цветочки… Фотографии родственников, наволочки с тиграми…
Накрытый стол. Пар от борща. Славик сидит, закутавшись в покрывало с восточным орнаментом Полтавского производства… Его вещи сушатся у грубы.
Нинец в нарядной кофточке и брючках, натянутых поверх загипсованной ноги… Смотрит ласково, влюбленно на раскрасневшегося Славика. Потрескивают дрова в печи, негромко работает телевизор.
СЛАВИК (совсем разомлев от борща, самогона и ласкового приема). Вот это да! Вот это борщ! Никогда такого не ел!
НИНЕЦ. На святки кабана заколю, будет и шашлык и кровянка и зельц с колбасой…
СЛАВИК (вздыхает). А меня уже тут не будет…
НИНЕЦ. Э, не! Пока мой шашлык не попробуешь, никуда не пойдешь! Выпьем?
СЛАВИК. Ты пей, а я пропущу…
НИНЕЦ. Ты как не русский, Славик! (Выпивает.) Ох! Ты не подумай,- так я вообще не пью, только с хорошим человеком…
СЛАВИК. Ох, Нинуля… Один я в целом мире… Как мечтаю женщину встретить… Возраст не имеет значения, лишь бы душа…
НИНЕЦ. Налить еще… борщу?
СЛАВИК. Налить!
НИНЕЦ (наливает борщ, заодно наполняет рюмки). Скажи тост, Славик!
СЛАВИК. За тебя, Нинуля! Я тебя как увидел, у меня внутри все перевернулось!
НИНЕЦ. И я тебя, чего уж скрывать…
СЛАВИК (тихо). Я несчастный человек.
НИНА. И я несчастный.
СЛАВИК. А что у тебя с ногой?
НИНА. Ох, как я наебнулась, Славик, извини, конечно… Темно в нашем Глыбоком, как в сраке…
СЛАВИК. Нинуля…
НИНА. Шо, Славко?
ТОЛЬК. Поцелуемся?
НИНА. Та перестань… Та я же… Та мне же…
СЛАВИК. Молчи!.. Ты такая… Ты как Алла Пугачева!
НИНА (не веря ушам своим). Я?! Как Алла?! Та ну тебя… (Восхищенно.) Она ж такая!!! У меня ее фотография на пластинке есть, показать?
СЛАВИК. Покажи… Подожди… Отрастишь длинные волосы?
НИНА. Ой, да что ж ты делаешь!..
Славик бережно наваливается на нее. Нинец медленно падает с прямой в гипсе ногой на диван.
НИНЕЦ. О-ох!..
***
Магазин сельпо. За окном – первый снег. Лида оживленная и румяная. На прилавках, больше, чем обычно. В гостях у Лиды Иван Шпак, смешливый мужичок.
ЛИДА. Люди добрые! Та это ж я его пристроила!
ШПАК. А я раз смотрю – он дрова рубает! Другой раз смотрю, а он спрятался за хатой и книжку читает!
ЛИДА. Та он трошки хворый, если по секрету!
ШПАК. А Нинка его гукает все время. Зайчик! Зайчик! (Смеется).
ЛИДА. Однояйчик! (Смеется).
ШПАК (серьезно). Я сам хотел к ней пристроиться по-соседству. После того, как мамка умерла, мне плохо самому в хате стало…
ЛИДА. Сказал, я б пристроила.
ШПАК. Та… Я так подумал… Нинку ебать надо по ночам, а у меня уже не стоит…
ЛИДА (насмешливо). А от чего это у тебя не стоит?
ШПАК. От Чернобыля! От чего ж еще!