МЭР. Ну, не скажите. Кому нужны старые обрюзгшие воры в законе? Всегда приятней смотреть на что-то молодое и привлекательное. На городском сходняке пять лет назад так и порешили, чтобы никому не было обидно: раскручиваем молодого и романтичного.
ТУРИСТКА. Выходит, он у вас как памятник неизвестному солдату.
МЭР. Выходит, так. Кстати, этот памятник через десять минут будет доставлен в мой кабинет.
Телефонный звонок.
(В трубку.) Да… Как ушел? Через туалет? Ты никому не говорил?.. Все. Никому ни слова и живо сюда. (Кладет трубку.) Не будет памятника. Он ускользнул. Представляете, соседская девчонка вывела его через туалет.
ТУРИСТКА. Кого? Влада? Тот, который утопил сорок женщин? Постойте, если тогда вы были главным авторитетом, то там была и ваша мать.
МЭР. Не будем это обсуждать.
ТУРИСТКА. Почему же?
МЭР. Ваши родные места что, специализируются на наглых беспардонных бабах?
ТУРИСТКА. Так значит, это все правда?
МЭР. Что, правда? Как меня бесят эти посторонние рассуждения. Этакая вселенская дурь добропорядочного здравого смысла. А то, что ни один из нас, чьи матери тогда погибли, не вернулся потом к криминалу, это как? Что двадцать из нас ушли в религию, а еще двадцать сейчас честнейшие менеджеры и предприниматели.
ТУРИСТКА. Ну так устраивайте каждый год подобное очищающее жертвоприношение? Смотришь, и очиститесь. Кстати, почему именно матери, а не, скажем, ваши дети?
МЭР. Гибель детей нас еще бы больше озлобила. А матери, они да, виноваты, потому что породили нас.
ТУРИСТКА. А откуда он взялся этот ваш Влад? Просто взял и вернулся домой?
МЭР. Наверно, думал, что про него уже все забыли. А не тут-то было?
ТУРИСТКА. Теперь вы будете стремиться отомстить ему?
МЭР. Кому? Владу? Значит, вы опять ничего не поняли.
ТУРИСТКА. Вы все здесь сумасшедшие. И весь ваш город давно пора…
МЭР. Что?
ТУРИСТКА. Вы позорите страну и весь человеческий род.
МЭР. И только-то? Это все что угодно, только не позор. Вы же сами сказали, что прошлись по всем нашим достопримечательностям. По всем! Значит, хотели увидеть все.
Игрок уходит.
ТУРИСТКА. Я не хочу с вами спорить. Я подготовлю доклад, какой посчитаю нужным.
МЭР. Да уж постарайтесь.
ТУРИСТКА. Да уж постараюсь. (Уходит.)
МЭР. Вот же цаца!
Входит Майор.
Ну, рассказывай. И как такое могло случиться?
МАЙОР. Людей не хватает. Весь дом не смогли оцепить.
МЭР. Скажи, а почему ты, собственно, кинулся его арестовывать?
МАЙОР. Ну так старое распоряжение было. Еще до твоего мэрства. За такую биографию можно без суда и следствия.
МЭР. А какая биография?
МАЙОР. Только по официальным данным больше пятисот драк и нападений.
МЭР. На кого нападений?
МАЙОР. Ну-у… А Копченый с двумя дружбанами?
МЭР. Он их за горло брал, под воду тащил?
МАЙОР. Я не понимаю. Мне не надо его ловить?
МЭР. Давай так: официально мы его ловим, но поймать никак не можем. Лады?
МАЙОР. Мое дело телячье. Что власть прикажет.
МЭР. Ой, ой, ой! Но все-таки, как он от тебя мог уйти?
МАЙОР. А как он всегда от нас уходил. Помнишь, как мы его тогда к парку гнали?
МЭР. Это когда он на бегу Фефу и Лёника уделал?
МАЙОР. Кто бы нам тогда сказал, что ты будешь мэром, а я начальником УВД?
МЭР. Говори за себя, я еще генеральным секретарем ООН стать думаю.
МАЙОР. Давай, давай.
МЭР. В общем, ты понял, без моей команды ни-ни. Будем хищников приручать, а не плеткой бить.
СЦЕНА ПЯТАЯ
Площадка перед развалинами особняка. Входят Глаша и Влад.
ГЛАША. А это узнаете? Последний ваш приют в нашем городе.
ВЛАД. Мой приют? Что я здесь мог делать?
ГЛАША. А Ксана, вы помните Ксану? Она вас помнит. Так я и знала, мужчины никогда не ценят и не помнят преданных им женщин.
ВЛАД. Девочка, ты что, в цирке работаешь?
ГЛАША. Почему в цирке?
ВЛАД. Потому что фокусы показываешь. Ладно, все, остановились. Спасибо, что вывела. Теперь иди домой.
ГЛАША. Вы прятались все это время, да?
ВЛАД. Да, да, ступай.
ГЛАША. Тетя Тома каждый день за вас богу молилась.
ВЛАД. А что бывает такое, что мать за своего сына не молится?
ГЛАША. Неужели вы такой бессердечный?
ВЛАД. Ты, наверное, из Черного креста и Черного полумесяца?
ГЛАША. Какого еще Черного креста?
ВЛАД. Который вмешивается, когда его вовсе не просят. Как ты вообще про этот туалет сообразила?
ГЛАША. Мне неделю назад приснилось, что вы вернулись и вас милиция ловит. Я стала думать, как вам убежать и придумала. Спрячемся, сюда идут. (Прячутся.)
Входят Наводчик и туристы, супружеская пара.
НАВОДЧИК. Только по белым плиткам, пожалуйста.
МУЖ. А то что?
НАВОДЧИК. Женщинам может и ничего, а мужикам последнее время пошла мода гениталии отстреливать.
МУЖ. В путеводителе об этом ни слова. (Опасливо прыгает по плиткам.)
НАВОДЧИК. Вот этот самый дом. При его штурме погибло десять омоновцев.
МУЖ. А говорят, он дрался только руками?
НАВОДЧИК. Голыми руками тоже иногда можно убить.
МУЖ. Десять омоновцев голыми руками – такого просто не может быть.
НАВОДЧИК. Вы хотите убедиться, как это может быть?
МУЖ. Что вы имеете в виду?
НАВОДЧИК. Только свиснуть и ребятишки с кастетами тут же набегут.
ЖЕНА. Дорогой, зачем тебе этот стресс?
МУЖ (указывает на столик с водкой) А это нам?
НАВОДЧИК. Тихо! Вот она.
В глубине сцены вновь проходит Ксана с зажженной свечой в руках.
ЖЕНА. А сколько ей лет? Почему ее лица не видно?
НАВОДЧИК. Если свеча погаснет, значит, Влад отозвался.
Свеча в нише гаснет.
ЖЕНА. А теперь она с ним разговаривать будет?
Ксана уходит.
А почему она с ним не поговорила, если он отозвался?
МУЖ (указывает на столик). Ну так что?
НАВОДЧИК. Да, пожалуйста.
Подходят к столику. Поднимают рюмки.
А дама?
МУЖ. Дама водку не пьет. Ну, за вашу астральную любовь! (Пьет и закусывает.) Слушай, а почему к нему вдруг снова вспыхнул весь этот интерес? Ведь еще пять лет назад о нем уже никто не вспоминал. И вдруг все снова заговорили. Что, вот из-за этого?
НАВОДЧИК. Не только. Знаете, в нашем городе кто ни разу не сидел, тот и человеком не считается. А он ни разу не сидел и при этом был самым первым. Его еще называли самородком кулачного боя. Другие годами корячатся, отрабатывают всякое каратэ, а у него все было от природы.
МУЖ. Где-то читал, что он вовсе не хотел быть бандитом.
НАВОДЧИК. А кто его спросит? Высокий, с виду неповоротливый, в очках. Ему только стоило спуститься во двор, как все хулиганье немедленно начинало к нему цепляться. И ведь знали, что он никогда ни одной драки не проиграл, и все равно цеплялись. Он так в очках всегда и дрался. И ни разу никто ему по очкам попасть не мог.
МУЖ. А когда шоблой?
НАВОДЧИК. Шоблой тоже не получалось. Есть такие везунчики, которые с десятого этажа падают – и ни одной царапины. Вон и он был такой же.
МУЖ. Как же везунчик, когда все же погиб?
НАВОДЧИК. А его труп никто не видел. Раз – и нет человека. Думаю, что мы так его достали, что он просто вычеркнул весь наш город из своей жизни и напрочь его забыл. У нас только так и можно – сжечь за собой все мосты. Иначе непременно потянет назад.
ЖЕНА. Вы с такой теплотой о нем рассказываете… Хорошо знали его?
НАВОДЧИК. Ну, друзей у него никогда не было. Я единственный, с кем он никогда не дрался, то есть почти друг.
МУЖ. И все равно непонятно, почему именно он выбран у вас в качестве главной культовой фигуры.
НАВОДЧИК. Ну а кого еще? Все бандитское при нем, и сам в то же время не бандит.
МУЖ. Вообще как вы умудрились в самые бандитские города пролезть: ни серийных убийц, ни секс-маньяков.
НАВОДЧИК. Так же как французы по статистике больше алкаши, чем русские, мы в среднем по два раза в месяц хорошо нажираемся, а они лишь на четверть пьяные, но зато каждый день. Так и у нас. Все парни и две трети девиц готовы каждый день дубасить друг друга почем зря, отсюда и такой компьютерный результат.
ЖЕНА. А эта девушка, она когда в него влюбилась?
НАВОДЧИК. Когда девушку спасают от других бандитов, она просто обречена влюбиться в своего спасителя.
ЖЕНА. А как это было?
НАВОДЧИК. Вам официальную версию, или то, что было на самом деле?
ЖЕНА (Мужу). Ну пожалуйста.
Муж дает Наводчику купюру.
НАВОДЧИК. На самом деле, это не бандиты, а наши бравые блюстители порядка решили поразвлечься с девушкой, ее брат был в банде, знали, что она шум подымать не будет. Владу сказали, и он тут же сделал налет на отделение милиции, отбил голыми руками Ксану у пяти вооруженных ментов.
МУЖ. Будет, заливать.
НАВОДЧИК. Да истинная правда.
ЖЕНА. Нам пора.
Наводчик, Муж и Жена уходят. Выходят Влад и Глаша. Следом Игрок.
ГЛАША. Вот вы оказывается какой!
ВЛАД. Что вот так оно каждый день и происходит?
ГЛАША. Вам не понравилось? Вы пойдете к ней?
ВЛАД. К кому? Да успокойся ты!
ГЛАША. Вы стесняетесь, я знаю. Тетя Тома говорила, что вы ужасно стеснительный. Никогда ни в чем заветном не признаетесь.
ВЛАД. Ты, собственно, кто такая?
ГЛАША. Я Глаша, новая соседка вашей матери.
ВЛАД. И наверно ходишь для нее за хлебом, молоком, лекарствами…
ГЛАША. Да, а как вы догадались?
ВЛАД. А она тебе за это шарфы и кофты вяжет?
ГЛАША. Платье. А что? Вам это смешно?
ВЛАД. Нет, просто моя мать умеет навязывать свою волю окружающим.
ГЛАША. Всем, кроме вас, вы хотите сказать.
ВЛАД. Мне она навязала свою волю в наибольшей степени.
ГЛАША. А мне она говорила, что вы ее никогда не слушались.
ВЛАД. Когда женщина с двух лет одна воспитывает единственного сына, у нее возникают определенные навязчивые идеи.
ГЛАША. Как вы можете так о своей матери! Не она же учила вас…
ВЛАД. Да, нападать на людей она точно не учила. Зато каждый божий день твердила одно и то же…
ГЛАША. Что? Не хотите говорить?
ВЛАД. «Мужчина должен быть выдающимся, потому что средний мужчина это еще хуже, чем ничтожный мужчина».
ГЛАША. Почему вам не нравится эта фраза. По-моему очень хорошая и умная.
ВЛАД. Ладно, умная. Спасибо что выручила, а теперь прощай.
ГЛАША. А куда вы? Вас тут же поймают.
ВЛАД. Пускай об этом кто-то другой позаботится. Иди.
ГЛАША. Вы меня прогоняете?
ВЛАД. Именно.
ГЛАША. Думаете, моя помощь больше вам не понадобится?