ГОСПОДИН С. А почему? (Пауза.) Париж полон любви!
ГАБИ Да-а?
Пауза.
ГОСПОДИН С. А вы не знаете? Вы этого не знаете? (Пауза.) Для вас это открытие?!
Пауза.
ГАБИ Я не готова…
ГОСПОДИН С. (Раздражение) Ответ неверный, вот что я вам скажу! (Пауза.) Дать вам еще один шанс?!
Пауза.
ГАБИ Я не смогу угадать.
ГОСПОДИН С. (Раздражение) А что так? Вы же, если вам верить, постигли мою музыку?
Пауза.
ГАБИ Но я не могу быть полностью уверена, Господин С.
Пауза.
ГОСПОДИН С. (Раздражение нарастает) «Я вне Парижа! Я вне Парижа! (Пауза.) Я вне вас, Господин С.», в конце концов! (Пауза.) Вот – искомый ответ!
ГАБИ Да.
Пауза.
ГОСПОДИН С. Свобода, свобода, свобода, свобода, свобода!
ГАБИ Мне казалось – это слишком откровенное признание.
ГОСПОДИН С. Да?
ГАБИ Да, это слишком откровенное признание!
Пауза.
ГОСПОДИН С. Не хотите ли вы сказать, что эти слова вертелись у вас на языке?
ГАБИ Нечто подобное.
Пауза.
ГОСПОДИН С. (Раздражение) Вы выпили свой кофе? Это была маленькая чашка, совсем крохотная чашечка, совсем крохотная чашечка, как и положено. (Пауза.) Так что же, выпили вы свой кофе?! (Пауза.) Выпили, выпили вы свой кофе?!
ГАБИ Как вам будет угодно, Господин С.
Пауза.
Господин С. усаживается в кресло.
ГОСПОДИН С. Удивительный ответ!
ГАБИ Великолепный кофе. (Отставляет чашку. Остается в прежней позе.)
Пауза.
ГОСПОДИН С. Василий Кандинский длительное время вел с ним переписку.
ГАБИ С кем, Господин С., простите?
ГОСПОДИН С. С Господином П.К. Вас же интересовал Господин П.К.?
ГАБИ Не так, чтобы очень.
Пауза.
ГОСПОДИН С. Собственно, почти все ведут с ним переписку. (Пауза.) Многие. (Пауза.) Некоторые из нас имели несчастье встречаться с ним. (Пауза.) Ваш покорный слуга имел несчастье встречаться с ним. (Пауза.) Уж лучше бы этого не было!
ГАБИ Почему?
ГОСПОДИН С. (Взрывается) Зачем вы спросили? (Пауза.) Вы думаете, он научил меня готовить кофе и тем ограничился?!
Пауза.
ГАБИ Простите. Я не знала.
Пауза.
ГОСПОДИН С. Да вы и теперь не знаете!
Пауза.
ГАБИ Это так. (Пауза.) Я вне этого.
ГОСПОДИН С. Вот – умница. (Пауза.) «Я – вне Парижа, я вне Господина П.К., я вне порочной суеты!
ГАБИ Я – вне Парижа, я вне Господина П.К., я вне порочной суеты!
ГОСПОДИН С. Хорошо.
Пауза.
ГАБИ Я – вне Парижа, я вне Господина П.К., я вне порочной суеты!
ГОСПОДИН С. Хорошо.
Пауза.
ГАБИ Я – вне Парижа, я вне Господина П.К., я вне порочной суеты!
ГОСПОДИН С. Очень хорошо.
Пауза.
ГОСПОДИН С. Мне нравится, как вы сидите, Габриель! Столько величия, независимости! (Пауза.) Можно подумать, что в прошлом вы были балериной. (Пауза.) А вы не балерина, деточка? (Пауза.) Вы не упражнялись в балете, Габриель?
ГАБИ С вашего позволения, я – Хана Левинсон. (Пауза.) Певица, Господин С. (Пауза.) Хана Левинсон.
ГОСПОДИН С. (Взрывается) Так встаньте, Хана Левинсон, певица, мы начинаем работать! (Габи легко поднимается и выполняет балетное «па».)
Господин С. Встает с кресла, выходит на авансцену (во рту сигарета).
Тем временем Габи перемещается к окну.
Во время последующего монолога Господина С. тенью на сцене появляются музыканты. Они перемещаются по сцене осторожно, стараясь не помешать Господину С.
Музыканты занимают требуемые позиции.
Вслед за этим возникает фигура Василия Кандинского.
Василий Кандинский также осторожно усаживается в кресло.
ГОСПОДИН С. (Сбивчиво, скороговорку чередуя с долгими паузами) Если вы не возражаете, Хана Левинсон, я намерен сам объявить… сделать некоторые предуведомления… чтобы внести некоторую ясность…
Ибо моя музыка не всеми воспринимается в достаточной мере… она может показаться слишком необычной…
Это – минимализм…
Одним словом, есть еще люди, которые еще не знают, что такое Минимализм…
Или вы думаете, что это лишнее?
Нет, я так не думаю!
Никогда не нужно впадать в гордыню… гордыня это – великий грех, этому меня хорошо научили в России.
Я проходил там курс лечения в клинике. У доктора Кандинского. Дальний родственник хорошо известного вам художника Кандинского. Василия Васильевича…
Гордыня, знаете ли, проникает в сознание… нет, не в сознание, глубже, много глубже… и закрепляется там навсегда…
НАВСЕГДА!
Потому – гордыня много хуже любого психического заболевания.
Так что нечего строить из себя эдакого…
Впрочем, я никогда и не строил из себя эдакого…
И довольно об этом…
Итак!
«ДВА КАНДИНСКИХ»!
Встреча двух великих Кандинских… Художника, имя которого вам хорошо известно… и русского врача… Впрочем, дальнего родственника того Кандинского… По – моему они были родственниками… так и есть, они были родственниками… дальними…
Впрочем, много ближе, чем может показаться при беглом знакомстве с их генеалогическим древом.
Встреча, которая не могла бы состояться ни при каких обстоятельствах, когда бы не то пространство… то особое пространство, в котором мы живем, не подозревая о том, где мы живем…
Пространство, которое, быть может, и есть главная наша жизнь…
Вспомните хотя бы свои сновидения, господа…
Впрочем, вам достаточно знать, что это два великих человека, художник и врач, врач и художник… дальние родственники, впрочем, это не имеет никакого значения… речь о другом…
Я лично был знаком с этими людьми…
И с тем и с другим…
Одним словом…
«ДВА КАНДИНСКИХ»!
Композиция, как вы, вероятно уже догадались, выполнена в манере минимализма…
В образе Габриель Мюнтер, спутницы хорошо известного вам Василия Кандинского, отца абстракционизма…
В образе Габриель Мюнтер – сама Габриель Мюнтер, спутница Василия Кандинского… художника…
Простите за некоторую излишнюю детализацию, вы и без меня все знаете…
Но это необходимо…
На мой взгляд…