М а м а. Не паясничай. Прожуй, потом говори.
С о л и к (прикончив тарелку и передохнув). Родные мои! У меня для вас есть кое-какое сообщение.
М а м а (П а п е). Принеси валидол.
В е р о н и к а (достает из сумочки таблетки, протягивает М а м е). У меня есть.
С о л и к. Сегодня мне исполнилось девять месяцев.
П а п а забирает таблетки и поровну делит их с мамой.
Я знаю, как вам было тяжело со мной. Но и мне тяжело. Учитывая хотя бы несоответствие между моей, так сказать, формой и моим же содержанием. Вы до конца еще не верите, что мое сознание на пятьдесят лет старше меня, хотя и не можете ничем объяснить мои способности.
Родители кладут таблетки под язык. В е р о н и к а саркастически хмыкает и встает, прислонившись к подоконнику.
И вот наступает момент, когда я должен все изменить. Думаю, вы давно поняли – это не семья, не жизнь и не тихое счастье – это кошмар, и он должен прекратиться. Вернее, я его должен прекратить. (Зевает) Господи, если бы вы только знали, как это унизительно – отрыгивать, пи?саться, неотвратимо засыпать после каждой еды, смотреть на улицу из коляски и знать, что ты даже такси сам поймать не можешь. Я уже не говорю об ощущениях, когда любимая женщина снимает с тебя памперс… Но, даже если бы вы это и знали – вы бы меня не поняли. А поняли бы – только если б могли почувствовать то, что чувствую сейчас я. А я чувствую, что сейчас передо мной целая жизнь, которую можно прожить по-умному! (Зевает) По-настоящему!
М а м а. Ну и что же ты собираешься делать?
С о л и к. Посмотрите на эту женщину (показывает на В е р о н и к у, та делает книксен). Отныне она будет жить в нашем доме.
П а п а. Да? Ты болен?
В е р о н и к а. На всю голову.
М а м а. С какой, интересно, стати здесь будет жить Вероника?
С о л и к. Это моя жена.
П а п а хохочет, но, столкнувшись с маминым взглядом, осекается.
М а м а. По логике, сейчас они скажут, что у нас будут внуки. Ника, ты была у него пять минут…
В е р о н и к а. Я умоляю – о логике ни слова в этом доме!
С о л и к. Дайте сказать! Я люблю эту женщину много лет. И я намерен сделать ее счастливой.
П а п а. С фимозом-то? Э-э, брат…
С о л и к. Помолчал бы!
М а м а. Вот именно… Некоторые и без фимоза не справляются.
В е р о н и к а. Скажите пожалуйста, я сплю?
С о л и к. Любимая! То что мне дано – дано Богом… Две тысячи лет люди ждут Мессию… Так может быть, они уже дождались?! (зевает) Память – это сильное оружие. Не делать ошибок… Дать людям мудрость! Силу… В меня верят, как в Бога? Очень хорошо! Те, кто на меня молятся – станут основой мощной международной политической партии. С ее помощью мы перевернем мир! Мир сходит с ума. Потому что он забыл свой опыт. Моя память спасет его!
В е р о н и к а. Вызывайте «Скорую помощь».
М а м а. А ты на что? Разберись со своим мужем…
С о л и к. Мы начнем отсюда… Избиратели умней, чем все думают. Мудрый Президент и мудрая страна – мы сплотим вокруг себя мировое сообщество, мы заставим, наконец, считаться с нами! Мы остановим войны и погасим очаги напряженности. Мы дадим людям веру, а вера даст им терпение, работу и благосостояние! Да, поначалу придется наводить порядок жестко… Может быть, даже понадобится какое-то время просуществовать в условиях мягкого культа личности… Но, поскольку все зависит от личности – культ исчезнет, как только пропадет необходимость! (зевает)
П а п а. Ляля, что он несет?!
М а м а. Надо было предохраняться… что уж теперь…
С о л и к. Мы начнем не просто отсюда. Мы начнем с нас! С завтрашнего же дня мы будем строить нормальную семью. Вы будете счастливы – это я вам обещаю!.. Люди будут записываться с вечера в очередь за вашими книгами – вы станете летописцами нового золотого витка в жизни человеческого общества. Вероника! Пройдет всего несколько лет, и ты станешь первой леди… нет, Первой Женщиной на планете. Женой с большой буквы! Потом Матерью с большой буквы.
В е р о н и к а. «Эм» и «Жэ»… Мать с большой буквы «Эм» и жена с большой буквы «Жэ»…
С о л и к. Мать мира – вот как будут звать тебя люди!!! Наши дети вырастут лучшими, ибо я помню! У нас будет пять, десять детей… Все они станут продолжателями моего дела – лучшим доказательством того, как воспитывает истинная мудрость! Мы не станем запрещать аборты, они сами исчезнут, как ненужный пережиток! В мире начнется демографический бум! Человечество разучилось верить в себя, так мы заставим его верить в меня! Ибо я есть – чудо!
Раздается звонок в дверь. М а м а подскакивает от неожиданности и бежит в прихожую, стараясь скрыть слезы.
Программа-минимум: к пяти годам заканчиваю школу, к восьми – университет. Становлюсь чемпионом мира по шахматам… Добиваюсь выдачи паспорта… Регистрируем партию!
П а п а (В е р о н и к е). Жить, наверное, будете в Разливе? В шалаше?
С о л и к. На ближайшие выборы выходим мощным блоком! Речь по случаю моей инаугурации станет Новейшим Заветом! Сердца людей откроются навстречу простому и понятному – тому, что скажу им я! Вера будет порукой многим – государственный аппарат станет, наконец, служить людям! С морального оздоровления нации начнется ее физическое оздоровление! Национальная вера заменит национальную идею! У людей загорятся глаза! Россия встанет, наконец, с колен и обретет истинную силу. Мы сплотим вокруг себя… впрочем я это уже говорил…
Слышится звук открывшейся двери. Потом тихий говор.
Истинно говорю я вам: Бог! Бог хочет, чтобы я…
П а п а. Ляля! Кто там?
М а м а (из коридора). Слава! Подойди на минуточку!
П а п а встает, грозит кулаком С о л и к у, идет к дверям. Потом показывает ему кукиш и выходит.
В е р о н и к а некоторое время смотрит на С о л и к а в упор.
С о л и к совсем раззевался – после ужина ему очень трудно не заснуть – ребенок все-таки.
После долгой борьбы со сном – не выдерживает и засыпает.
В е р о н и к а. Мессия, кажется, уснул. Пойду писать гимн.
В е р о н и к а выходит следом за родителями.
К А Р Т И Н А Ч Е Т Ы Р Н А Д Ц А Т А Я
Кухня. Стараясь не разбудить С о л и к а, заходит Э н д ж и.
Неуклюже поворачивается и задевает стол. С о л и к просыпается от шума.
С о л и к (хнычет). Ну в чем дело?! Ну что покоя-то нет ни днем ни ночью? Вы еще кто такой?.. Ё-моё!!!
Э н д ж и. Узнал?
С о л и к. И что это значит?
Э н д ж и. Слышь, Солик. Ты не волнуйся. Тут такая хреновина повернулась, что…
С о л и к. Ты кто такой, а?
Э н д ж и. Да Энджи я! Энджи, ну… Анджело, если полностью, слышь? Ну, короче, ангел я твой, вот какое дело.
С о л и к. Так ты ангел, значит… Едрить твою налево…И ангел у меня выглядит, как БОМЖ. Злополучный я человек.
Э н д ж и. Хранитель, да уж. Ангел-хранитель. Чего уж тут?
С о л и к. Нет, ты хуже… ты выглядишь не как БОМЖ, а как… нищий на паперти!
Э н д ж и (хихикает). Слышь, ну ты так особо не рассчитывай, что обидел-то меня через это. Не надо. Какая душа, такой и ангел.
С о л и к. Да… Возможно, ты прав. Так это ты все так устроил?
Э н д ж и. Да если бы! Да господи боже ты мой! Да разве бы я так это все устроил?.. Ага… Так чего я пришел-то, слышь, Солик?
С о л и к (ищет диктофон, включает). Душа… Какая душа, такой и Ангел…
Э н д ж и. Слышь, короче история такая неприятная получилась, не спорю, но в общем там у нас… Как бы это… Напутали, короче. Слышь? Ну, прямо скажем, чехарда там у нас невообразимая (показывает на потолок). Тоже, понимаешь, бардак. И, в общем, как узнали – пошло-поехало, склоки всякие, интриги. Ты ж понимаешь, есть еще и темные, не побоюсь этого слова, силы… А сколько народу в день умирает, ты хоть слышал? (С воодушевлением) Да только от голода и антисанитарии сорок тыщ детей – ежедневно, Солик, ежедневно! Да еще от болезней, заметь, излечимых – двадцать семь тыщ – так это только дети! А взрослых-то у-у-у! Ежедневно: тысяча только от курева, от СПИДА восемь тысяч, да от инфаркта сколько! Со всеми разберись, всех определи!! Между прочим, забавно: на рабочем месте ежедневно умирают три тысячи человек…
С о л и к. Это ты к чему?
Э н д ж и. Ну так работы-то сколько у нас, чтоб ты понял. Бывают, не скрою, бывают и в нашем производстве отдельные недостатки. Но они, прямо скажем, активно искореняются. Ну а вот с тобой (глубоко вздыхает) недоглядели. И вот, уполномочен я, значит, тебе передать, что зарвался ты, брат. Не оправдал.
С о л и к. Ты… это ты все это устроил, там, в больнице. Ты облажался, а теперь…
Э н д ж и (добродушно). Чудак-человек! Ошибка, тебе русским языком объяснили. Извини, конечно. В принципе, вообще можно было бы тебя сейчас просто того! Стафилококк, ангинка, гепатит, то-се…
С о л и к. Тебе, конечно, скотина, это по душе…
Э н д ж и. Ну, чего скрывать, конечно по душе. Достал ты меня, брат, за последние пятьдесят лет. Хранить-то тебя не от чего было. То ли жил, то ли не жил… А нам – ангелам – охота за живым человеком приглядывать, существующим. А за таким как ты можно и в кино посмотреть. И то со скуки сдохнешь (хихикает).
С о л и к. Но сейчас… я же собираюсь… у меня планы! Я, в конце концов…
Э н д ж и. У-у… Слыхал, слыхал… Мессия… Мировое сообщество… Международный валютный фонд и Совет Безопасности ООН… Всеобщее поклонение, фанатки с мордой на футболке, чудом исцеленные и беременеющие от наложения рук… Пресса, кафедра в Гарварде и памятник при жизни. Впереди, так сказать, большая работа…Только это, брат, не по адресу…
С о л и к. То есть…
Э н д ж и. По другому, значит, ведомству (выразительно указывает в пол, достает затасканный блокнотик). Это тоже можно – но тогда мы тебя из нашей ведомости вычеркиваем. И передаем, так сказать… ну, тут можно и переводом… Или по статье… Тоже можно.
С о л и к. Тоже можно?.. Значит только два варианта: либо туда, либо ангинка с гепатитом… Подожди… ты сказал – можно было сразу – того… Но не стали… Ты.. что-то хочешь мне предложить?
Э н д ж и. Ну… тут в общем-то и говорить не о чем… так… ерундовина… Тебе-то с твоими планами…
С о л и к. Не тяни… Говори, что за вариант?
Э н д ж и. Ты можешь отказаться от памяти.
С о л и к. Нет!
Э н д ж и пожимает плечами.
Это хуже чем смерть… это крушение…гибель… как же люди… я хотел им помочь…