Мария Текун
???Олигарх с человеческим лицом
пьеса в четырех действиях
и четырех лицах
Москва, 2003
Пролог
Широкий и плоский, освещенный безжалостным солнцем двор избавился наконец от томительного одиночества. Там собрались люди. Небольшая компания в штатском стояла молча и рассеянно. Они даже не смотрели друг на друга, но взгляды их то и дело устремлялись к особняку, который своим тучным, блёклым, обрюзгшим телом заслонял горизонт и напоминал пыльный задник театральной сцены. Парадный подъезд выходил прямо на двор размашистой лестницей в шесть ступеней, ограниченной с двух сторон глыбами-параллелепипедами, на которых были бы рады прилечь отдохнуть сфинксы, но их сюда никто не приглашал. Не порядок. Вместо сфинксов, мордами к подъезду, замерли в ожидании четверо чернявых, блестящих, как облитых, хищника породы БМВ. Кто это прибыл сюда на этой дикой квадриге, распугав всех мулов и ослов? Пристально и злобно глядели они зоркими фарами на высокую массивную парадную дверь с длинной золотой ручкой по оси ординат. Плохо им было – черным. На капотах, кажется, можно было поджарить яичницу и тосты – завтрак аристократам.
Вдруг тяжелая дверь медленно подалась изнутри, и на лестнице показался серый силуэт. При ближайшем рассмотрении силуэт приобрел четкие, но несколько вялые черты капитана милиции Чижова Николая Степановича. Группа штатских на дворе встрепенулась и видимо напряглась при его появлении. Все без исключения глаза пытливо сосредоточились на его подтянутой, но несколько заторможенной фигуре. Капитан милиции, несмотря на производимое впечатление простака, мгновенно оценил обстановку, принял осанку, чеканным шагом сошел по лестнице и направился к группе штатских, держась очень прямо. В руках у него была тонкая кожаная папка, которую он высоко держал под мышкой.
Штатские сомкнулись плотнее. Теперь стало заметно, что все они одеты весьма и весьма, как говорится. Костюмчики pret-a-parte, рубашки белейшие, галстуки с полосками строго тон в тон к пиджакам, в ботинки можно смотреться, как в черные омуты. Прически, естественно… даже лысеющие подстрижены стильно, а лысые – стильно лысы. Очки, часы, ручки, зажигалки – всё от десяти тысяч золотых. Но при всем внешнем лоске, воодушевления на лицах не наблюдалось и даже не предвиделось. Напротив, при появлении капитана милиции Чижова Н.С., лица стали загадочно-отрешенными, а фигуры центростремительно сжимались.
Капитан Чижов остановился напротив сплотившегося коллектива штатских. Их было, собственно, не так уж и много – всего-то человек 10, но если быть точными, по протоколу значилось ровно 8.
Действующие лица:
Дерезовский Борис Абрамович
Чувайс Анатолий Борисович
олигархи.
Утинский Владимир Анатольевич
Агранович Александр
Чижов Николай Степанович, капитан милиции.
Инспектор ГАИ.
Женщина, хозяйка квартиры.
Флора Петровна, заведующая парником.
Михалыч, старший электрик.
Пашыч, младший электрик.
Д е й с т в и е п е р в о е.
Я в л е н и е I.
(Капитан Чижов и олигархи).
Действие происходит на дворе перед особняком Центрального отделения милиции №999.
Капитан Чижов (говорит задумчиво). Та-ак… (вдруг спохватывается, громко) Здравия желаю, товарищи олигархи! (отдает честь, щелкает каблуками). – Та-ак, (снова говорит по-человечески), я вас слушаю, дорогие мои. Времени на размышление было у вас предостаточно – да и чего тут размышлять, собственно, подумаешь, какое дело. Так вот, давайте побыстрее заполним протокол – ни мне, ни вам, я думаю, не составляет большого удовольствия жариться тут на солнце, так что давайте побыстрее, кто первый? После принятия протокола в первом чтении в кулуарах всех угостят лимонадом.
Молчание. Капитан устремляет на собравшихся пытливый и выжидательный взгляд (он, кажется, надеялся увидеть счастливые и честные глаза), но встречает только профили и макушки на безупречный пробор.
Капитан Чижов. Ну, товарищи, так мы с вами не договаривались… Граждане… Господа! наконец. Прошу проявить сознательность. Да, и потом, общественно-полезный труд – это вам не на нарах срок мотать!.. то есть, я хотел сказать, – это не так уж и плохо, учитывая ваше теперешнее положение.
Дерезовский. Но поймите, уважаемый э-э-э… я не вижу, сколько у вас звездочек на погонах?
Капитан Чижов. Позвольте представиться, для тех, кто запамятовал: Чижов Николай Степанович, капитан милиции 999-го отделения, женат, отец троих детей (умиляясь) прелестных малюток. Честь имею!
Дерезовский. Да-да, капитан, очень приятно. Но поймите, уважаемый, мы теряемся, мы даже не знаем, что сказать. Выходит, мы ничего не умеем из общественно-полезного… Verstehen Sie mich?1
Капитан Чижов. Ферштейн, ферштейн, Борис Абрамович, но поймите и вы, наконец, сами: от вас ведь не требуется ничего сверхъестественного. Русским языком ведь сказано… сейчас, где это было (роется в бумагах) вот, нашел (читает): «Оказать посильную помощь на поприще общественно-полезного труда во благо Родины, в пересчете на трудодни соответствующую сроку вынесенного приговора суда». Посильную! я подчеркиваю. И Родина тут, кстати, с большой буквы написана.
Голос из толпы. Это потому что она у нас такая необъятная.
Капитан Чижов. Так, шутки в сторону. Разговорчики в строю – отставить! Высказываться только по существу.
В воздухе повисает гробовое молчание. Олигархи замирают, боясь пошевелиться и привлечь к себе внимание капитана. Потупились.
Капитан Чижов. Ну, подумайте, товарищи, господа хорошие, как следует. Не нужно мудрить. Ну, вы ведь тоже люди, в конце концов. Что-то же вы умеете делать?
В ряду олигархов поднимается приглушенный нестройный гул голосов.
Капитан Чижов. Ладно, давайте так – улицу мести каждый, я думаю, справиться? Итак, кого записать, есть добровольцы?
Дерезовский. Улицу мести? (растерянно) Но это… как-то… не солидно, что ли? Not respectable, yes, I think so2.
Капитан Чижов. Не солидно?!! А я вам скажу несолидно – особняки в Ницце пачками строить и квартиры в Лондоне скупать, когда полстраны с голой жо… то есть, я хотел сказать, жесткая конкуренция царит на российском рынке труда, а дворы, тем не менее, мести никто не хочет, так же как и детишек наших (умиляясь) этих ангелочков, грамоте учить. И все благодаря вам, простите великодушно. Так что, Борис Абрамович, перекуем мечи на орала, как говориться, а?
Дерезовский. А чего сразу я? Fragen Sie noch jemand3. Тут кроме меня народу предостаточно. (Делает жест рукой в сторону олигархов, те в стахе отшатываются) Тем более, у меня лично, никакого особняка ни в какой Ницце нет, и не то, что в Ницце, а даже и в Подмосковье (в сторону) теперь уже нет. А квартирка в Лондоне, признаюсь чистосердечно, имеется, but all in all a couple of rooms4, позвольте заметить, и потом, – жить-то надо где-то, в самом деле.
Одобрительный гул.
Капитан Чижов. Эх, стыдно… Тем более, что по приговору суда, все награбленное остается у вас. Никто у вас ничего отнимать не собирается.
Дерезовский. Ну ладно, ладно, ОК, я подумаю, I promise5, я уже думаю. А пока пусть другие записываются.
Дерезовский оборачивается, олигархи в страхе убегают и прячутся за дом.
Я в л е н и е II.
(Капитан Чижов и Дерезовский)
Дерезовский (смотрит вслед убегающим олигархам, говорит растерянно): Ой, как же это, ich habe nicht verstanden6, куда это они? (Причитает, взволнованно, как будто сам с собой): Как же, как же теперь-то, на кого ж вы меня покинули, зачем? Что ж это теперь будет? Все, пропал! Feast today and fast tomorrow7, как говориться, а ведь за язык меня никто не тянул. Отсиделся бы в уголке, глядишь, все вперед меня разобрали бы, мне б ничего и не досталось, а теперь вот… как быть? Думать, думать надо…
Капитан Чижов. Да чего тут думать – называйте подряд, не ошибетесь. Трудолюбивой пчелке некогда горевать.
Дерезовский (делано воодушевившись). А что, все что угодно можно?
Капитан Чижов. Вам, как добровольцу, все вакансии открыты.
Дерезовский. Тогда я придумал: можно мне инструктором в автошколу, vous permettez8? Это же все равно, что с личным водителем по городу ездить, только еще советы давать. Я это хорошо умею. (Спохватившись) Нет, вы не подумайте, рулить я тоже могу. (В сторону) Ну, умел когда-то.
Капитан Чижов. Ага, опять взятки брать?!!
Дерезовский. Помилуйте, да кто ж мне теперь даст… Ой, само как-то вырвалось. Простите. Ни-ни, слово кабальеро.
Капитан Чижов. Ладно, принимается. Заношу в протокол (пишет). Итак, в соответствии с официальным рейтингом вакансий в пересчете на трудодни (достает из кармана калькулятор) получаем (считает) получаем аккурат 100 лет общественно-полезных работ во благо нашей Родины!
Откуда ни возьмись звучит туш.
Капитан Чижов (под козырек). Поздравляю, господин Дерезовский! Желаю всяческих успехов в труде!
Дерезовский (бледнея на глазах). Oh, my God! Virgin Mary! Мама дорогая! Да как же это? Santa Maria! Das ist unmoglich!9 I dare not believe that!10 Не может быть! Нет!!!
Капитан Чижов. А чего вы, позвольте спросить, ожидали?
Дерезовский. Но сто лет – это же невозможно! Ведь это значит, что нет надежды…
Капитан Чижов. Так это вы, Борис Абрамович, еще легко отделались, я вас уверяю. Вот, например, господин Чувайс что бы ни загадал, хоть даже должность разгребателя и сортировщика мусора на городских свалках, которая – открою вам маленькую тайну – значится в официальном рейтинге под №1, – все равно получает 240 лет строгого режима, то есть с восьми до восьми без выходных. Кстати (оглядываясь) где он?
Дерезовский (делая неопределенный жест рукой в сторону дома). Та-ам…
Капитан Чижов. Ну, так идите позовите его сюда. А Утинскому скажите пусть готовится, он следующий.
Дерезовский уходит.
Я в л е н и е III.
(Капитан Чижов, Чувайс, Агранович, Дерезовский).
Капитан Чижов. Ну, что ж, господин Чувайс, я вас внимательно слушаю. Если у вас есть какие-нибудь пожелания, мы готовы их учесть, если нет – будем назначать.
Чувайс (нерешительно). Я бы… если можно… ну, хотя бы электриком в ЖЭК, можно? Сколько это будет.