ЗАРЕЗОВА У нас с этим человеком ничего не было. Это мой коллега по работе. У нас была вечеринка, я хватила лишку, и он вызвался меня проводить. (Пауза.) И все. (Пауза.) Больше ничего не было. (Пауза. Сигарета.) Разумеется, он раздел меня. Как всякий галантный мужчина, ухаживал до конца. Раздел. Уложил в кровать. Нет, предварительно вымыл под душем и уложил в кровать. Все. Больше ничего не было. Галантный мужчина. (Пауза.) Я понимаю, к тому времени у нас с мужем не совсем ладилось. Проклятая амбивалентность. Я, с одной стороны, воспринимала его как мужа, но с другой – то стороны я не могла избавиться от ощущения, что передо мной мышь. Этот запах ни с чем не спутаешь. (Пауза.) Грешна. Случалось, что я попрекала его этим запахом. (Пауза.) Но это, скорее в шутку. (Пауза.) Мы оба смеялись. (Пауза.) Одним словом, он вошел и застал нас. (Пауза.) Вошел и вышел. Не сказал ни слова. (Пауза.) Дальше, конечно со стороны коллеги моего была допущена оплошность. Хотя его можно понять. Было уже совсем поздно. (Пауза.) Одним словом, он остался ночевать. А утром муж пришел снова. И доказать что – либо было уже невозможно. Я быстро. Итак. Днем он сжег все свои стихи. Это делалось без меня, иначе я бы его остановила. А вечером… вечером мы выехали в лес… все молча, ни слова… на каком то этапе мне даже показалось, что он онемел… одним словом, мы выехали в лес… грешным делом, я подумала, что ему хочется несколько экзотическим способом примириться со мной… ну, вы понимаете, о чем я говорю… такие игры… А вместо этого он протянул мне вот эту записку. Она коротенькая. Вот. «Дорогая Лилит, – он называл меня Лилит, так меня звать Лилией, но он называл меня Лилит, – Дорогая Лилит. Ты ни в чем не виновата, ни в чем не виновата, ни в чем не виновата, – так восемнадцать раз, я не стану читать полностью, и в конце – Твой мыш.» (Пауза.) Без мягкого знака. Почему – то без мягкого знака. (Пауза.) Все. После этого он достал из багажника канистру с бензином, облил себя. Ему показалось мало, он достал еще одну канистру, облил себя. (Пауза.) Все это он сделал молниеносно, я не успела и слова молвить. (Пауза.) И поджог себя. (Пауза.) Вся история. (Пауза.) Сгорел мгновенно. (Пауза.) Запах преследует меня до сих пор. (Пауза.) Вся история. (Пауза.) Что скажете?
ОФИЦИАНТ А что можно сказать?
ЗАРЕЗОВА И то верно. (Пауза.) Спасибо вам. (Пауза.) Ступайте.
Официант уходит.
Зарезова жжет в пепельнице записку.
КАРТИНА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Столик Капринина и Молохова.
КАПРИНИН Видишь ли, брат Молохов, когда-то наша природа была не такой, как теперь, а совсем другой. Прежде люди были трех полов, а не двух, как ныне, – мужского и женского, ибо существовал еще третий пол, который соединял в себе признаки этих обоих. Сам он исчез, и от него сохранилось только имя – андрогины, и из него видно, что они сочетали в себе вид и наименование обоих полов – мужского и женского. (Пауза.) Тогда у каждого человека тело было округлое, спина не отличалась от груди, рук было четыре, ног столько же, сколько рук, и у каждого на круглой шее два лица, совершенно одинаковых; голова же у двух этих лиц, глядевших в противоположные стороны, была общая, ушей имелось две пары, срамных частей две. Передвигался такой человек либо прямо, во весь рост, – так же как мы теперь, но любой из двух сторон вперед… либо, если торопился, шел колесом, занося ноги вверх и перекатываясь на восьми конечностях, что позволяло ему быстро бежать вперед. (Пауза.) А было этих полов три, и таковы они были потому, что мужской искони происходит от Солнца, женский – от Земли, а совмещавший оба этих – от Луны, поскольку и Луна совмещает оба начала. Что же касается их шаровидности и соответствующего способа передвижения, то и тут сказывалось сходство их с прародителями. Страшные своей силой и мощью, они питали великие замыслы и посягали даже на власть богов.
И вот Зевс и прочие боги стали совещаться, как поступить с ними, и не знали, как быть: убить их, поразив род людской громом, как когда-то гигантов, – тогда боги лишатся почестей и приношений от людей; но и мириться с таким бесчинством тоже нельзя было. Наконец Зевс, насилу кое-что придумав, говорит: – Кажется, я нашел способ и сохранить людей, и положить конец их буйству, уменьшив их силу. Я разрежу каждого из них пополам, и тогда они, во-первых, станут слабее, а во-вторых, полезней для нас, потому что число их увеличится. И ходить они будут прямо, на двух ногах. А если они и после этого не угомонятся и начнут буйствовать, я, – сказал он, – рассеку их пополам снова, и они запрыгают у меня на одной ножке.
Сказав это, он стал разрезать людей пополам, как разрезают перед засолкой ягоды рябины или как режут яйцо волоском. И каждому, кого он разрезал, Аполлон, по приказу Зевса, должен был повернуть в сторону разреза лицо и половину шеи, чтобы, глядя на свое увечье, человек становился скромней, а все остальное велено было залечить. И Аполлон поворачивал лица и, стянув отовсюду кожу, как стягивают мешок, к одному месту, именуемому теперь животом, завязывал получавшееся посреди живота отверстие – оно и носит ныне название пупка. Разгладив складки и придав груди четкие очертания, – для этого ему служило орудие вроде того, каким сапожники сглаживают на колодке складки кожи, – возле пупка и на животе Аполлон оставлял немного морщин, на память о прежнем состоянии. (Пауза.) И вот когда тела были таким образом рассечены пополам, каждая половина с вожделением устремлялась к другой своей половине, они обнимались, сплетались и, страстно желая срастись, умирали от голода и вообще от бездействия, потому что ничего не хотели делать порознь. (Пауза.) И если одна половина умирала, то оставшаяся в живых выискивала себе любую другую половину и сплеталась с ней, независимо от того, попадалась ли ей половина прежней женщины, то есть то, что мы теперь называем женщиной, или прежнего мужчины. (Пауза.) Так они и погибали. (Пауза.) Тут Зевс, пожалев их, придумывает другое устройство: он переставляет вперед срамные их части, которые до того были у них обращены в ту же сторону, что прежде лицо, так что семя они изливали не друг в друга, а в землю. Переместил же он их срамные части, установив тем самым оплодотворение женщин мужчинами, для того чтобы при совокуплении мужчины с женщиной рождались дети и продолжался род, а когда мужчина сойдется с мужчиной – достигалось все же удовлетворение от соития, после чего они могли бы передохнуть, взяться за дела и позаботиться о других своих нуждах.
Полдходит официант.
КАПРИНИН (Не обращая внимания на официанта) Вот с каких давних пор свойственно людям любовное влечение друг к другу, которое, соединяя прежние половины, пытается сделать из двух одно и тем самым исцелить человеческую природу. (Пауза.) Итак, Молохов, каждый из нас – это половинка человека, рассеченного на две камбалоподобные части, и поэтому каждый ищет всегда соответствующую ему половину. Мужчины, представляющие собой одну из частей того двуполого прежде существа, которое называлось андрогином, охочи до женщин, а женщины такого происхождения падки до мужчин и распутны. (Пауза.) Женщины же, представляющие собой половинку прежней женщины, к мужчинам не очень расположены, их больше привлекают женщины, и лесбиянки принадлежат именно к этой породе. (Пауза.) Зато мужчин, представляющих собой половинку прежнего мужчины, влечет ко всему мужскому: уже в детстве, будучи дольками существа мужского пола, они любят мужчин.
Пауза.
МОЛОХОВ Что это?
КАПРИНИН Это Аристофан.
Пауза.
МОЛОХОВ Я не в том смысле. К чему ты рассказал мне это?
КАПРИНИН Просто так.
Пауза.
МОЛОХОВ Нет, нет, все это имеет какой – то смысл. Только я не могу понять – какой. Я плохо соображаю сейчас. Пьян.
КАПРИНИН Никакого смысла. Просто рассказал и все.
МОЛОХОВ Нет, нет, все это имеет какой – то смысл.
Пауза.
КАПРИНИН Я люблю тебя.
МОЛОХОВ Что?
Пауза.
ОФИЦИАНТ Иллюзия несвободы – вот корень всех несчастий.
Официант уходит.
МОЛОХОВ Что он сказал?
ОФИЦИАНТ Не знаю.
МОЛОХОВ Но он сказал что – то.
КАПРИНИН Да черт с ним.
КАРТИНА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
Столик Верхонского и Пироговой.
ПИРОГОВА Послушайте, Глеб Аркадьевич, а зачем я вам нужна?
ВЕРХОНСКИЙ Лизонька, пойдем домой.
ПИРОГОВА Нет, правда, зачем? Вам со мной все равно не управиться.
ВЕРХОНСКИЙ Что ты такое говоришь?
ПИРОГОВА Вы должны признать, что я безумно талантлива. И с моим талантом вам не управиться. (Пауза.) Да, да, да, изобретательна и талантлива! Изобретательна, талантлива и чрезвычайно подвижна. (Пауза.) Мне нужно двигаться, это ясно? Двигаться. (Пауза.) Если я остановлюсь в своем движении, я упаду. (Пауза.) Погибну. (Пауза.) Или растворюсь, как сахар. (Пауза.) Или попаду под трамвай. (Пауза.) Трамвай режет как бритва. Это ясно? (Пауза.) Мне нужно двигаться, Глеб Аркадьевич! А вам мое движение в тягость. Вам хорошо бы сельским врачом быть, а лучше – растением. (Пауза.) Дайте мне денег и я освобожу вас от страданий, хотите? (Пауза.) Хотите? (Пауза.) Хотите?
Пауза.
ВЕРХОНСКИЙ (Тихо) Я покончу с собой.
ПИРОГОВА Что, что, что, что, что, что, что, что, что?!
ВЕРХОНСКИЙ Покончу с собой и все.
Пауза.
ПИРОГОВА Как?
ВЕРХОНСКИЙ Повешусь.
ПИРОГОВА Фу, гадость! Вот видите? Вы тугодум. Вернее, лентяй. Вы даже покончить с собой красиво не умеете. Да какой же вы музыкант? Хотите, я придумаю для вас способ.
ВЕРХОНСКИЙ За что ты так?
ПИРОГОВА (Смеется) Это игра, глупенький. Вы, сами того не подозревая, придумали потрясающую игру. Плохо, что это случилось ненароком, но хорошо, что это все же случилось.
ВЕРХОНСКИЙ Но, Лизонька!..
ПИРОГОВА Проткнуть себя смычком от скрипки.
ВЕРХОНСКИЙ Это невозможно.
ПИРОГОВА На первый взгляд.
ВЕРХОНСКИЙ Невозможно.