Ляля: Ну, ему карты большие дяди сдают. Так что – все о’кей! Они – прикуп, он – ток-шоу, ему – расклад, им – рейтинг… Совсем оборзел. В кабинет зайти нельзя.
Маятин: Дай по морде.
Ляля: Умница, Маятин! Стратег! Ты своему шефу по морде можешь?
Маятин: Он меня не лапает.
Ляля: Повезло! Значит, кто-то поаппетитнее есть.
Маятин: Женская доля – нелегкая доля.
Ляля: Не то слово. Кто бы еще научил, как этого жеребца на скаку остановить. Ну, один раз сдалась… в прошлом году – только на работу взяли… «Знание языка, владение компьютером». Пожалте – владею компьютером, английский – без словаря, институт культуры – с отличием! Идиотка… Мне работа нравится, понимаешь? Телевидение, реклама… Все – в общении, люди интересные. Мое дело. Точно. Ладно, я не Золушка, принца не жду… Ездили – знаем! Черт с тобой, думаю, с одного раза не рассыплюсь. А он, гад… Понравилось! Решил на долгосрочной аренде, козел! Ты его видел? Видел это…
Маятин: Ну… Не красавец.
Ляля: Причем тут красота? Ты тоже не Ален Делон.
Маятин: А так… Мужик как мужик.
Ляля: А, тебе не понять, это только женщина может… Он гад, понимаешь? Скользкий, вонючий гад!
Маятин: И гад, и козел, и жеребец. Прямо не мужик, а зверинец какой-то.
Ляля: Вот как врежу по морде!
Маятин: А-а, можешь, значит!
Ляля: (Вскакивая) Идиот!
Маятин: (Усаживая ее) Ну-ну, извини, Лялька, я не хотел. Не надо…
Ляля: (Утирая глаза) Не надо… Тебе, я смотрю, уже ничего не надо. А вот моему начальнику-козлу, надо! Общупает всю… А ты визжишь и подхихикиваешь – «ой, не надо! Ой, не здесь, Сергей Палыч, ой, не сейчас!» (Пауза) Терпит пока… А куда идти? Чем на черный хлеб и косметику заработать?
Маятин: Мужа бы тебе хорошего.
Ляля: С cаксофоном.
Маятин: Я серьезно
Ляля: Я – тоже. Не заслужила, видать… И где они, хорошие-то? Ты – хороший?
Маятин: Не знаю. Я… может быть, хуже всех.
Ляля: Вот таких мы и любим.
Маятин: За что?
Ляля: (Пожимает плечами) Ну… С тобой не так, как с другими… Всерьез… если глаза закрыть.
Маятин: Как это?
Ляля: Не знаю… Ты не бабник. Тем лишь бы свое схватить, а с тобой – кажется, что всерьез.
Маятин: Но я же никогда не…
Ляля: Кажется! Только кажется, Маятин! Но мы и за это любим. Потом, правда, тяжко. Да и тебе, наверное не легко. Нелегко тебе с женщинами, а?
Маятин: Ну…
Ляля: Всё чего-то хотят, требуют. Я – нет. Я знаю, ты не виноват. Это ведь только кажется, кажется, что…
Маятин: (Обнимает, целует в щеку) Спасибо, Ляля. Ты… хороший ты человек.
Ляля: Ну, обрадовал! И тебе, как говорится, денег побольше. Не хандри, превозмогем. Это папаня мой, рыцарь педагогический, как что, так гитару возьмет, из Окуджавы что-нибудь потренькает и – ничего, говорит, превозмогем! Только что-то не похоже… Ладно, побежала. (Целует в щеку) Не теряйся, пончик, звони (Идет к двери, оборачивается)) А, все-таки, ты – свинья, Маятин. (Уходит)
Маятин: Кажется, значит… Только кажется! Ай – да, Ляля… Поди ж ты.
Голос Ракитина…Позвольте.
Маятин: А, сосед. Прошу (Входит Ракитин. Он гладко выбрит, одет модно и со вкусом) Ба, смена имиджа? Эффектно.
Ракитин: Вы, Андрей Петрович, соседей не очень помните. Здороваетесь, правда, всегда первым.
Маятин: А почему, собственно…
Ракитин: Да, конечно, не обязательно. Я-то всего год как здесь квартиру купил. Вы человек занятой, часто ночами работаете – не познакомились еще. Иван Васильевич Ракитин, подполковник Российской Армии… в отставке. Честь имею.
Маятин: Что ж, весьма рад… весьма. Ну, обо мне вы, как видно, осведомлены.
Ракитин: О вас тут все бабульки на лавочках шепчутся – «наш профессор!» Уважают.(Вздыхает) Разговор у меня к вам, Андрей Петрович, не простой… Не знаю как бы получше начать.
Маятин: А вы присядьте, подполковник, да прямо с главного и начинайте.
Ракитин: Спасибо, постою – привычнее. В общем, как бы это сказать… А ладно, какие уж тут секреты. С главного так с главного. Мутант я.
Маятин: Что-о-о?
Ракитин: Мутант (Маятин смеется).
Ракитин: Смешно…
Маятин: Извините, но как-то очень уж…
Ракитин: Вот именно – очень.
Маятин: …странно как-то.
Ракитин: Да уж… Здоровье-то у меня отменное. Мы, Ракитины, все такие. Я на срочную пошел – уже кандидатом в мастера по самбо был. Ну, взяли в воздушно-десантные, так я из первых краповый берет получил, а это, знаете ли…
Маятин: Наслышан.
Ракитин: Потом – училище, служба… Жениться я не торопился – зачем? Женским вниманием, само собой, обделен не был. Жил – служил себе в удовольствие. А, когда Настенку свою встретил, мне уж тридцать было, а ей девятнадцать с хвостиком. Ну… любовь! Поженились – счастливы. Только проходит год, второй, а Настенька моя… ну… о наследнике – ни гу-гу. Что такое? К врачам… Вот тут и оказалось, что с Настенькой-то все в полном порядке, а капитан Ракитин детей делать не способен.
Маятин: Где обследовались? Врачи опытные?
Ракитин: Дальше – некуда. В столицу ездили. Потом профессор со мной сел, коньяк в рюмки плеснул, для наркоза, видимо, и говорит: «Крепись, служивый – дела неважные. Здоровье у тебя – дай Бог каждому, мужской силы на два гарема хватит – даже не запыхаешься. Только вот, детей никогда не будет.» Мутация, мол, неясного происхождения… когда сперматозоидов совсем нет.
Маятин: Аспермия.
Ракитин: Вот, вот… И откуда, черт его знает, я у отца с матерью – третий, старшие – сестры. Отец у меня и вовсе – шестой. Трое маленькими померли, у остальных дядьев по двое детей и все –
девчонки. Так и получилось, что у деда вся надежда на меня была. Ты, говорит, Ванюшка, должон наш род Ракитиных продолжить и крепко умножить! Дед-то три войны прошел – ранен, контужен, а как вернулся, еще троих жене подарил, да, говорят, соседок вдовых, у которых мужики не вернулись, жалел очень… Так что по деревне потом четверо бегали, очень уж на него похожие. А я вот… Старик-то по началу не понял. Что же ты, говорит, внучок, неужто девок радовать не можешь? Да радовать-то, говорю, дед, могу сколько угодно, только детишек от меня не будет. Ну… старику к тому времени восемьдесят три стукнуло и так- то не очень хорош был, а как про это услышал – совсем уж! Заплакал… удавись, говорит, Ванька! Не позорь Россию.
Маятин: (сдерживая улыбку) Ситуация…
Ракитин: Давиться я конечно не стал. Запить, правда, пробовал – не получилось. Здоровый слишком. Пьешь-пьешь, все уже под столом, а мне хоть бы что! Не интересно. Анастасию я сразу отпустил. Она плакала, все – люблю, да люблю… но я – волю в кулак и на разводе настоял.
Маятин: Зачем же так? Можно было…
Ракитин: Что?
Маятин: Ну… из роддома усыновить. Бывает – оставляют.
Ракитин: Усыновить я и один могу, а женщина должна родить, выходить. Нет у меня права лишать ее этой радости.
Маятин: Вот вы как, подполковник…
Ракитин: Так, доктор, только так. Отвез ее к родителям под Смоленск, сам все им объяснил… Она через два года за учителя вышла, подряд двоих родила… Мальчишки. Фотографию мне прислали семейную. Мужик смешной – очкастый, худенький… а двух бойцов настрогал! Молодец. Ну, я еще семь лет прослужил, потом нашу часть расформировали «с целью повышения военной мощи…». Приехал я сюда, к старикам поближе, огляделся, дружка армейского встретил, тоже самбист, мастер спорта… Еще ребята подобрались. Организовали мы фирму. Две автостоянки держим, магазин, еще кое-что по мелочи. Нормально. Машину купил, квартиру трехкомнатную… Болтаюсь в ней, как цветок в проруби.
Маятин: Что ж, подполковник, вам многие позавидуют.
Ракитин: Мне на многих-то… я сам себе не завидую. Нельзя в мои годы мужику одному.
Маятин: Не вижу проблемы.
Ракитин: Проблема в том, доктор, что мне через три года полтинник стукнет. Это я лейтенантиком подружек через два дня на третий менял, а теперь… Стабильность требуется. И чтобы… чтобы любовь была.
Маятин: Ясно. Только не пойму, собственно, чем же я-то могу…
Ракитин: Вот мы к самой сути и подошли. Полюбил я, доктор, думал после Настеньки не смогу уже, а вот – случилось. Полюбил.
Маятин: Поздравляю.
(Пауза)
Ракитин: Я Надюшу люблю… Надежду Павловну.
(пауза)
Маятин: Дальше.
Ракитин: Не понял…
Маятин: Это я не понял. Ты что, пришел у меня руки моей жены просить? Новая такая манера у «новых русских»?
(Пауза)
Маятин: Что замолчал? Сосед…
Ракитин: Говори, доктор, говори. Все выкладывай. Трудно тебе, понимаю. Только, ведь и мне не легче… Думаешь – это в радость жизнь свою тут описывать? Я же перед тобой теперь голенький. Надюша, понятно, о нашем разговоре не знает, я сам решение принял. У меня в жизни подруг много было, но жен от мужей я не уводил, в чужих семьях не пакостил! Так воспитан.
Маятин: Пересилил себя, значит. Поднатужился и…
Ракитин: Тужиться не пришлось. Говорю – полюбил. Второй раз в жизни… и последний, это уж точно. В конце концов, ей решать. Но мы-то должны с тобой открыто, по честному… чтоб ее не унижать. Я так считаю.
Маятин: По честному… Ну и давно это у вас – по честному?
Ракитин: Перестань. Давно, да сколько раз?.. Не по мужски как-то. Я ничего не скрываю. Знаешь, когда молодой был, детишек не то чтобы не любил… внимания особого не обращал. А как узнал про эту свою мутацию… Заболел. Мимо пройти не могу. Во сне стал видеть – все будто с сыном гуляю и все такое… Нет, дочка – тоже хорошо, но сын – это!.. А тут… в общем, очень уж мне Антон полюбился.