ЭММА. Вы опять за свое? Я думала, с этим покончено.
ГАРОЛЬД (отпуская Риггса). Не совсем. Не такая уж эта плохая идея.
ЭММА. Я готовлю ланч на троих?
ГАРОЛЬД. Нет… Пол не сможет остаться.
ЭММА (Полу). Почему?
РИГГС. Голова разболелась, и вообще… надо кое-что обдумать в одиночестве.
ЭММА. Ну что ж, Гарри, через сорок минут все будет готово.
ГАРОЛЬД. Хорошо.
Эмма выходит.
РИГГС. Итак? Мы играем в одной команде?
ГАРОЛЬД. Я тебя так долго терпел… ладно, потерплю еще. Не вечно же мне с тобой мучиться!
РИГГС. Не волнуйся. Дай мне только отложить немного на черный день.
ГАРОЛЬД. Но имей в виду – от переделок тебе теперь не отвертеться.
РИГГС. Я все сделаю к концу недели. И сразу начинаем разрабатывать «Убийство по ошибке».
ГАРОЛЬД. Ладно. До отъезда в Штаты набросаем синопсис.
РИГГС. Кстати, о твоих американских контактах. Ты должен всем говорить, что мы команда.
ГАРОЛЬД. Как скажешь. К тебе тоже просьба: ты тут не слишком налегай на спиртное.
РИГГС (выплескивая в стакан остатки). Постараюсь. Я тебе больше скажу, Гарри. Я съезжу за этой дурацкой премией.
ГАРОЛЬД. Если будешь стоять на ногах.
РИГГС. За счет Академии можно и постоять.
ГАРОЛЬД. Вот и хорошо. Раз уж такое дело, останемся друзьями.
РИГГС. Меня вполне устраивает вооруженное перемирие. Без взаимной любви я как-нибудь проживу. Мы команда, потому что мы нужны друг другу.
ГАРОЛЬД. Гилберт и Салливан.
РИГГС. Абботт и Костелло.
ГАРОЛЬД. Ты можешь остаться на ланч.
РИГГС. Спасибо, но я малость перебрал. Мне надо отоспаться. А завтра начнем с чистого листа. (Берет свой потрепанный кейс и направляется к выходу, Гарольд его провожает.)
ГАРОЛЬД. Завтра в десять.
РИГГС. Примерно.
ГАРОЛЬД. И ни грамма спиртного.
РИГГС. Ну, это уж ты загнул. Эмма, дорогая, я ушел!
ЭММА (выходит из кухни). Пол, а может, ты останешься?
РИГГС. Я надеюсь, до завтра трюфеля меня дождутся? (Взяв плащ, выходит.)
ЭММА (листая журнал с образцами тканей). Какой цвет штор ты бы выбрал для квартиры холостяка, синий или золотой?
ГАРОЛЬД. Выпить хочешь?
ЭММА. Немного кампари. (Гарольд наливает ей и себе.) Как поработали?
ГАРОЛЬД. Какая работа, когда он с ходу нагрузился!
ЭММА. Но роман закончен?
ГАРОЛЬД. Закончен. Завтра я отдаю его на перепечатку.
ЭММА. Между прочим, в нашей деревне живет машинистка. Она наверняка берет меньше.
ГАРОЛЬД (взрывается). Какая, к черту, машинистка! (Берет себя в руки.) Прости, дорогая. Прости.
ЭММА. Гарри, что случилось?
ГАРОЛЬД. Пол знает про тот чек. Он меня шантажировал.
ЭММА (потрясена). Господи! Откуда?
ГАРОЛЬД. Все эти годы он прятал в рукаве козырную карту и вот теперь достал.
ЭММА. Но чего он от тебя хочет? Денег?
ГАРОЛЬД. За этим дело не станет. А пока он соскочил с крючка. Я давно, ты знаешь, мечтаю от него избавиться. Но стоило мне об этом заикнуться, и он как с цепи сорвался. Пригрозил, что настучит на меня в полицию.
ЭММА. Это ужасно! Что ты собираешься делать?
ГАРОЛЬД. Если мы хотим, чтобы наша жизнь вернулась в нормальное русло… придется его убить.
ЭММА (побледнела). Ты шутишь?
ГАРОЛЬД. Нисколько.
ЭММА. Но ведь это уголовно наказуемо?
ГАРОЛЬД. Вся хитрость в том, чтобы тебя не поймали.
ЭММА (с возрастающей тревогой). И ты считаешь, что это возможно?
ГАРОЛЬД. Почему бы и нет. Видишь ли, Пол сам подсказал мне весьма остроумный выход.
Сцена 2
Спустя две недели. Такое же солнечное утро. Кенты готовы к отъезду, о чем говорят чемоданы в холле. Гарольд сидит за письменным столом и любовно чистит револьвер. Звонок. Он прячет оружие в стол и берет трубку.
ГАРОЛЬД. Алло? Да, дорогая. Она вышла купить кое-что в дорогу. Ты сильно рискуешь, звоня мне домой… а если она подойдет к телефону? Дорогая, я же сказал, сейчас это невозможно. Послушай, мы же не хотим все испортить, правда? Полтора месяца, да. Не так уж и много, это время пролетит, ты не успеешь заметить. Ну, зачем ты так. Ты знаешь, как я тебя… После возвращения из Штатов, я тебе обещаю, все уладится. Грядут большие перемены. (Нервный смех.) Это я так, не обращай внимания. Дорогая, еще немножко терпения… (Лязг ключа в замке.)
ЭММА (из холла). А вот и я!
ГАРОЛЬД. Эмма вернулась… да, да, конечно…(Эмма входит с сумочкой.) Послушай, я тебе перезвоню. Я же сказал. Ну всё, пока. (Положив трубку, взглянул на часы.) Что ты так долго?
ЭММА. А… опять машина! (В ее голосе чувствуется напряжение.)
ГАРОЛЬД. Таблетки купила?
ЭММА (показывает на сумочку). Да.
ГАРОЛЬД. Вопросов не задавали?
ЭММА. Провизор посмотрел на меня как-то странно, или мне уже все мерещится.
ГАРОЛЬД. Тебе понадобилось снотворное, что тут особенного. Фамилию твоего врача он хорошо знает.
ЭММА. Когда ты ждешь Пола?
ГАРОЛЬД. Мы договорились на десять, но он наверняка опоздает. Все его пожитки – это ящик виски и журнал «Спортивная жизнь», а собирается он как женщина, у которой десять чемоданов.
ЭММА. Как ты можешь так шутить?
ГАРОЛЬД. Сам не знаю. Это дает мне дополнительный адреналин.
ЭММА. Кто звонил?
ГАРОЛЬД. Колин. Пожелал нам приятного путешествия.
ЭММА. Очень мило с его стороны. Не многие агенты на это способны.
ГАРОЛЬД. Не многие авторы радуют своих агентов такими гонорарами.
ЭММА (резко меняя тему). Сколько времени?
ГАРОЛЬД. Без четверти десять.
ЭММА. Сейчас он придет! Боже мой, Гарри, мне страшно!
ГАРОЛЬД (обнимает ее). Успокойся. Все будет хорошо.
ЭММА. Хорошо?! Что значит «хорошо»?!
ГАРОЛЬД. Шшшш. Ты же знаешь, у нас нет другого выхода.
ЭММА. Ты уверен?
ГАРОЛЬД. Я уже думал и так и этак, и всякий раз упираюсь в стену. Этот негодяй не оставит нас в покое.
ЭММА (после паузы). Все-таки странно… что он согласился пожить у нас.
ГАРОЛЬД. Странно? Провести полтора месяца в шикарных условиях? Ты думаешь, он не хочет пожить как белый человек?
ЭММА. Ну да, ты прав.
ГАРОЛЬД. Халява! Еще ухитрился сдать свою квартирку, как тебе это нравится?
ЭММА. Наверняка он удивился, когда ты ему предложил этот вариант.
ГАРОЛЬД. Я рассказал ему трогательные подробности на тему, как ты боишься квартирных воров. И в придачу пообещал дензнаки. Где таблетки?
ЭММА (достает из сумочки и отдает ему упаковку). Это обязательно?
ГАРОЛЬД. Для страховки. (Ломает таблетки и бросает в бутылку.) Я не могу сказать заранее, удастся ли мне его напоить. Скорее всего. Но, как ты знаешь, Пол непредсказуем. Все-таки он остается за хозяина, поэтому в кои-то веки он может взять себя в руки.
ЭММА. А зачем мы должны его напоить?
ГАРОЛЬД. Я тебе уже объяснял.
ЭММА. Извини… я плохо соображаю.
ГАРОЛЬД. Когда его найдут, не должно быть никаких сомнений в том, что он был пьян. Иначе как бы он мог свалять такого дурака?
ЭММА. Но если он напился, почему его понесло на балкон?
ГАРОЛЬД. Эмма, ты ждешь от меня готовых ответов? Это убийство – новое слово. Такого еще не было. Ни оружия. Ни крови. Ни следов борьбы. Убийцы находятся за тысячи миль, а их жертва тихо себе умирает.
ЭММА. Если все получится.
ГАРОЛЬД. Получится. Предоставь это мне. Да, оставшиеся таблетки надо будет растворить в кофе! (Озирается.) Где они?
ЭММА. Кто?
ГАРОЛЬД. Таблетки.
ЭММА. Ты положил их на буфет.
ГАРОЛЬД. На буфет, правильно, но их здесь нет. (Ищет.) Куда, черт возьми, они подевались?
ЭММА. Ты меня спрашиваешь?
ГАРОЛЬД. Не хватало, чтобы они попались ему на глаза! Может, ты их переложила?
ЭММА. Я к ним не притрагивалась.
ГАРОЛЬД. Что за чертовщина!
ЭММА. Я их только что видела. Вот они! На столике.
ГАРОЛЬД. Но я к нему не подходил!
ЭММА. Я тоже.
ГАРОЛЬД. Значит, это полтергейст. (Берет себя в руки.) Бред какой-то. Держи. (Отдав ей таблетки, убирает бутылку в бар. Звонит телефон.) Алло? Колин? (Закрыл трубку ладонью.) Это опять ты? (Снова в трубку.) Одну секунду. (Эмме.) Колин забыл мне сказать кое-что важное. Я тебе нужен?
ЭММА. Нет. Пойду еще раз все проверю. (Выходит.)
ГАРОЛЬД (в трубку). Извини. Премия? Да, приглашение пришло. Нет, уговорить Пола не удалось, придется самому прилететь на один день в Лондон. Пол, кстати, поживет у нас. Я понимаю, что рискую. (Звонок в дверь.) А вот и он! Извини, я на минутах. Увидимся на церемонии. Пока.
Эмма открывает дверь. Входит Риггс с дорожной сумкой.
РИГГС. Здравствуй, дорогая! Я, кажется, не вовремя?
ЭММА. Ну что ты. Гарри тебя ждет. (Уходит в спальню.)
ГАРОЛЬД. На полтора месяца ты можешь забыть про поезда. Я думаю, тебя отсюда калачом не выманишь.
РИГГС. Имей в виду, если тишина начнет действовать мне на нервы, я разобью эти окна.
ГАРОЛЬД. Напрасный труд. Стекло противоударное.
РИГГС. Курить, по крайней мере, можно или сразу завопит сирена?
ГАРОЛЬД. Кури, только не бросай окурки за кресла. И не ставь бутылки на пол, а то ты их всегда опрокидываешь. И не ложись с ботинками на диван. Кажется, я ничего не забыл? Ах, да… добро пожаловать!
РИГГС. Мерси. Такое чувство, будто попал в храм свободы. Что это ты, дружище, вдруг затянул новую песню? То даешь мне пинка под зад, а то – живи не хочу!
ГАРОЛЬД. Просто не хочется оставлять пустую квартиру на такой срок.
РИГГС. Понятно. Тогда объясняй, как работает вся эта чудо-техника.
ГАРОЛЬД. Может, сначала распакуешься? Твоя комната – вторая справа.
РИГГС. Можно и распаковаться. (Достает из дорожной сумки три бутылки скотча и ставит их на пол возле дивана.)
ГАРОЛЬД. Пол, это не самое подходящее…
РИГГС. Ты ошибаешься. Здесь удобнее всего. Это пиво в электричке выливается из тебя, как из дырявого таза. Вот что, одну бутылку я, пожалуй, отнесу в спальню – на всякий пожарный. (Уходит.)
Гарольд поднимает бутылки. Одну он ставит на журнальный столик, а из второй, выйдя на балкон, выливает добрую половину через перила. Оставив бутылку на полу, он закрывает балконную дверь. Входит Эмма с баулом, из которого торчат клюшки для гольфа.
ЭММА. По-моему, в холле им нечего делать. (Гарольд забирает у нее баул и прячет в стенной шкаф.) Ты должен еще раз попробовать его урезонить.
ГАРОЛЬД. Для него существует один резон – дармовщина. И он отлично знает, где она ему обеспечена.
ЭММА. Гарри, ты мне можешь объяснить: как мы дошли до этого кошмара? Ведь ты его всегда любил!