ЯКУБ. Таковы женщины. Несут всякий вздор, а когда заметишь, что они не правы, обижаются на тебя и считают хамом… даже такая занюханная феминистка.
ТЕОДОР. Конечно же, ты прав… но не следовало портить весь вечер… Было весело, а после вашей стычки все чувствовали себя как на экзамене по истории кино.
ЯКУБ. Так она же и начала эту кретинский спор, а потом надулась… Глупая курица…
ТЕОДОР. Иногда лучше уступить…
ЯКУБ. Знаю, но она меня чертовски раздражает…
Со стороны кухни доносится звук разбитого стекла. Оба смотрят в ту сторону, не двигаясь с места.
Она помогает Марте мыть посуду.
ТЕОДОР. Они действительно так любят друг друга?
ЯКУБ. …Кто может знать? Наверно, они и сами этого не знают…
За окно слышен сигнал автомобиля.
ТЕОДОР. Мое такси. Спрошу Юлию, может, захочет присоединиться.
ЯКУБ. Она на машине. Потому и не пила. Ты не заметил, что предметы иногда управляют феминистками?
ТЕОДОР. Ложись спать, а то ты уже философствуешь. Пока.
ЯКУБ. Пока.
Теодор надевает пальто и уходит. Якуб еще недолго сидит, потом встает и, пройдя через гостиную, входит в кухню.
СЦЕНА 3
В кухне.
ЯКУБ. Какие козни строите, девушки?
Марта улыбается, Юлия смотрит на Якуба с нескрываемым презрением.
ЮЛИЯ. Вот пытаюсь убедить твою жену, что временами ты ведешь себя как свинья!..
Якуб смотрит на Юлию взглядом охотника на тигров.
ЯКУБ. Хряк…
ЮЛИЯ. Как, как?..
ЯКУБ. Я не могу быть свиньей, дорогая Юлия, поскольку у меня есть пенис, в чем ты однажды весьма желала убедиться. Зато у меня нет матки, которая, сознавая свою бесплодность, начинает высасывать мозг – как в твоем случае. То есть – я не свинья, а хряк. И как истинный хряк заявляю тебе: проваливай из моего дома, потому что я уже не могу смотреть на твою феминистскую, размалеванную физиономию.
Юлия, не глядя на Марту, выбегает из кухни, обойдя Якуба, в прихожей хватает с вешалки пальто. Уходит, хлопая дверью. Якуб и Марта остаются одни в кухне, заставленной грязной посудой.
МАРТА. Зачем ты это сказал?
ЯКУБ. Потому что не люблю ее. К тому же я пьян и устал. Домывай посуду… Я выйду пройтись с Кактусом.
Якуб выходит. В момент, когда доносится звук открываемой входной двери, Марта произносит тише и осторожнее, чем хотела бы.
МАРТА. Якуб…
Якуб входит в кухню, застегивая пальто, в руке у него поводок. Со стороны прихожей слышится повизгивание большой собаки.
Она моя приятельница…
Якуб подходит к Марте, в момент, когда он ее обнимает, ему кажется, что Марта я благодарностью прячется в его объятиях.
ЯКУБ. Извини. Когда вернусь, затоплю камин, а потом ляжем, о-кей?.
Прижимаясь к нему, Марта утвердительно кивает, Якуб целует ее в щеку и уходит. Марта моет посуду.
Затемнение.
СЦЕНА 4
Секунд 10-15 совершенно тихо и темно. Потом раздаются шаги и кто-то включает свет. На пороге кухни стоит Якуб. Он бос, волосы мокрые. Большое полотенце, которым он обернут по талии, красного цвета, другое полотенце, меньшего размера, висящее на его плечах, желтое. Якуб включает маленький радиоприемник, стоящий на подоконнике. Звучит тихая музыка, диктор сообщает дату, время (шесть часов утра), затем читает новости. Тем временем Якуб наливает воду в электрический чайник, включает его и, вытирая меньшим полотенцем волосы, выходит из кухни. Возвращается в брюках, неся на плечиках рубашку, пиджак и галстук. В другой руке держит новые, упакованные в целлофан, носки. Костюм вешает на стул, носки бросает на пол около стола. Насыпает в кружку кофе и заливает его кипятком. Снова выходит из кухни. Через 30 секунд возвращается, волосы гладко зачесаны назад, в кожу лица и шеи он втирает лосьон.
Якуб бросает в кофе кусочек сахара, открывает холодильник, достает минеральную воду и отпивает несколько глотков прямо из бутылки. Закрывает бутылку и ставит в холодильник.
Открывает окно, глубоко вдыхает утренний воздух (диктор по радио сообщает прогноз погоды). Затем поворачивается спиной к окну, садится на корточки, кладет ладони на пол, выбрасывает ноги назад и отжимается глубоко и энергично сорок раз.
Встает, ставит кружку на стол, берет лежащую на холодильнике газету и начинает читать. Когда он пьет кофе в кухню входит заспанная Марта. Она целует его в щеку, придвигает поближе стул и садится рядом, опираясь головой о его плечо.
МАРТА. Который час?
ЯКУБ. Десять минут седьмого.
МАРТА. Ты уже совсем встал?
ЯКУБ. У меня масса дел… Когда ты должна быть в редакции?
МАРТА. В одиннадцать.
ЯКУБ. Так иди в постель, у тебя еще много времени.
МАРТА. Не хочется… Я меня был странный сон. Боюсь, что он повторится…
ЯКУБ. Хочешь рассказать?
Марта кивает.
Пауза.
МАРТА (говорит тихо, продолжая прижиматься к Якубу). Я ходила по какому-то городу. Все было одного цвета… На улицах и тротуарах не было никого. Все магазины, дома и ворота были открыты. Вдруг я услышала крик. Посмотрела наверх. Высоко летали большие птицы… и это они так кричали… Они кружились, опускаясь все ниже и ниже… И становились все больше… А когда опустились совсем низко, я увидела, что это не птицы, а рыбы… Они походили на дельфинов с крыльями. Искали воду… Я пыталась им помочь. Кричала и показывала куда им нужно лететь к морю… но было слишком поздно. Они начали падать. Один за другим. И умирали на тротуарах и мостовых, не переставая кричать…
ЯКУБ. М-да…
МАРТА. Что могут означать летающие дельфины?
ЯКУБ. Разное… Хочешь, угадаю, что они кричали?
МАРТА. Попробуй, умник.
ЯКУБ. «Два яблока и кофе перед сном – это неудачная идея».
МАРТА. Иначе я не смогу сбросить вес.
ЯКУБ В таком случае те дельфины – это сбрасываемые килограммы.
МАРТА. Сомневаюсь… Слишком много их было.
ЯКУБ. А может это просто…
Из комнаты доносится телефонный звонок. Якуб встает и выходит из кухни. Возвращается с трубкой в руке, разговаривает, повернувшись спиной к Марте, глядя в окно.
Нет, я никогда не сплю позднее, чем до семи, кроме того, мы так договаривались… – Да, буду обязательно. Вас устроит, если я приеду без пятнадцати десять?.. – Хорошо, буду в двадцать один тридцать… – Не нужно… – Вы мне скажете перед эфиром. – Конечно, можете не опасаться. – До свиданья.
Нажимает кнопку на трубке и кладет ее на стол.
МАРТА. Ты уверен, что хочешь у нее выступить?
ЯКУБ. Да.
МАРТА. Не боишься?.. Говорят, она умна и агрессивна.
ЯКУБ. Немного боюсь… и потому согласился. Я сыт по горло всеми этими гладенькими разговорами ни о чем.
МАРТА. Передача начнется в десять?
ЯКУБ. Да. Кажется, на седьмом канале.
МАРТА. Буду за тебя болеть. (Встает.) Пойду приму душ. (Целует Якуба в щеку.). Ни пуха… (Выходит из кухни.)
ЯКУБ. К черту…
Говорит это тихо, как бы про себя, Марта уже слишком далеко, чтобы услышать его. Допивает кофе, ставит кружку в мойку, выключает радио. Выходя из кухни гасит свет.
Затемнение.
СЦЕНА 5
Большая гостиная, обставленная с явным чувством стиля, выбранного осознанно, с желанием продемонстрировать, что здесь живут люди располагающие большими средствами и хорошим вкусом. Серый ковер с неброским рисунком, три кресла, лавка, кушетка, мебель цвета натурального дерева, телевизор, музыкальный центр, расположенный так, чтобы не бросался в глаза (колонки вообще не видны). Освещение верхнее из нескольких источников, торшер, вертикальные жалюзи, много книг, много зелени (растения обычные и вьющиеся – на полу, на полках, возле окон). На ковре лежит большая собака с доброй, выразительной мордой. С самого начала звучит музыка (спокойный джаз, напоминающий Кшиштофа Комеду2 и музыку польских фильмов 60-х гг.). Секунд через сорок из ванной, прилегающей к гостиной, выходит Марта. На ней просторный халат, в руке она держит щетку, голова обмотана полотенцем. Она подходит к музыкальному центру, поворачивает регулятор громкости, музыка становится несколько тише. Открывает бар, достает стакан, наливает из бутылки. Закрывает бар, со стаканом в руке подходит к собаке, гладит ее по головке. Подходит к двери гардеробной, прилегающей к гостиной слева, входит в нее, через 30 секунд выходит оттуда в джинсах, надевая широкую блузу. Бросает полотенце на кресло (волосы у нее длинные и почти сухие). Подходит к шкафу и закуривает сигарету, со стаканом в руке садится в кресло напротив телевизора. Берет пульт и выключает музыку, другим пультом включает телевизор. Нажимая кнопки пульта перескакивает с канала на канал, задерживаясь на каждом всего на несколько секунд. Слышны фрагменты рекламы, объявлений ведущих, голоса актеров, музыка. На одном из каналов останавливается и внимательно ждет. На экране появляется надпись: «Мир глазами…». Надпись исчезает, в двух креслах у столика сидит молодая, красивая женщина и Якуб. Оба ведут себя очень свободно и естественно.
АГАТА. Добрый вечер, уважаемые зрители. Сегодня у нас в гостях профессор Якуб Поган. До последнего момента мы не были уверены, сможет ли и захочет пан Якуб прийти к нам. Как вы хорошо знаете, наша программа передается в прямом эфире, так что еще пятнадцать минут назад мы ужасно волновались, и я тем более рада, что сейчас мы сидим здесь рядом. Поскольку наш гость -– по-настоящему исключительная личность, сегодня я начну несколько иначе, чем обычно. Говорят, что поначалу я имею обыкновение атаковать гостя. В одной газете я даже прочла, что моя программа предназначена для мазохистов, которым нравиться, чтобы их третировали на глазах у зрителей. Вы, пан профессор, одна из весьма немногих всем известных личностей, которых нелегко, или просто невозможно, атаковать. Причиной тому – как мне кажется – не прошлые успехи в области политики, или нынешние литературные успехи, но жизненная позиция и то огромное уважение, которым вас дарят буквально все. Для многих людей вы стали своего рода критерием, прочным и надежным в нынешнем все усиливающемся моральном, этическом и нравственном хаосе. И я подумала, что, возможно, было бы занятно, по принципу провокации, поискать в прессе наиболее критический и злопыхательский текст, посвященный вам, и попросить вас его прокомментировать. Вы находите мою идею удачной?